Дедушка Корней
140 лет со дня рождения Корнея Ивановича Чуковского
Теги: Национальная культура | Обычаи | Ко дню рождения
Олеся Байкова
Он не просто писал для детей, он был их лучшим другом, сам до конца жизни старался оставаться ребенком и поддерживал ребенка в своих читателях. Он создавал литературу для первого детского чтения: рифмы, прибаутки, сказки, которые интересны маленьким детям. Но он был не только автором детских произведений.
Ирина Лукьянова, журналист и писатель, автор книги «Корней Чуковский» для серии ЖЗЛ говорит: «Чуковский считал себя прежде всего литературным критиком, литературоведом, чье призвание – создавать литературные портреты, когда он исследует писателя и как человека, и как творца». Помимо этого, он был просветителем и переводчиком.
Корней Чуковский действительно был человеком эпохи – родился при Александре III, стал свидетелем трех революций, двух мировых войн, репрессий и оттепели, застал появление персонального компьютера.
Детство Коли Корнейчука, так на самом деле звали Корнея Ивановича Чуковского, легким не назовешь. Его мать была крестьянкой, и это ее фамилию он унаследовал. Она работала прислугой в Петербурге, в доме его отца, почетного гражданина Одессы Эммануила Соломоновича Левенсона. Они полюбили друг друга, но брак между иудеем и христианкой был в России запрещен. У них родилось двое детей: дочка Маруся и Николай, который был младше на два года. Но совместное счастье длилось недолго. Уставший от полулегального положения отец официально женился и переехал в Баку, а мать с детьми отправилась в Одессу. Обида на отца осталась у Чуковского на всю жизнь. Скорее всего, отец или семья отца помогали финансово, потому что и Николай, и Мария ходили в гимназию, а образование тогда было платным. Мария гимназию окончила, а Николай нет. Его исключили по так называемому «циркуляру о кухаркиных детях», который предписывал освобождать гимназии от «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию». Свое отчисление из гимназии Чуковский описал в повести «Гимназия», вошедшей в собрание сочинений под названием «Серебряный герб». В первой редакции повести мама не ругает сына за отчисление, а просит прощения за то, что он был незаконнорожденным: в официальных документах стоял прочерк в графе «отчество». Позже Чуковский убирает эту сцену. Но мучается от этого всю жизнь: «Я, как незаконнорожденный, не имеющий даже национальности, кто я? Еврей, русский, украинец – был самым нецельным, непростым человеком на земле. Главное, я мучительно стыдился в те годы сказать, что я незаконный. У нас это называлось ужасным словом “байстрюк”. Признать себя байстрюком значило опозорить раньше всего свою мать. У меня никогда не было такой роскоши, как отец или дед».Когда Корней Чуковский сам стал отцом, по воспоминаниям его дочери Лидии, в доме было запрещено задавать вопросы о деде. Когда Чуковский был уже взрослым, его отец приезжал к нему в Куоккалу, но после недолгого разговора был выставлен за калитку.
В Одессе матери приходилось очень трудно, она зарабатывала на жизнь стиркой, дети таскали ей ведра с водой, наполняя бездонную бочку. Жили в подвале. Чуковский был больше всего обижен за свою маму, потому что в то время в Одессе у женщины, которая жила одна с двумя детьми, было клеймо гулящей – с ней не здоровались, детям не разрешали дружить с ее детьми, сторонились. А мама всегда ходила, гордо подняв голову.
Корней Иванович не получил высшего образования, зато всегда много читал. Все свободное от заработков время посвящал литературе. Он не только читал, но и собирал ребят, которым пересказывал прочитанное. В 16 лет ушел из дома, чтобы начать самостоятельную жизнь. По протекции Владимира Жаботинского, будущего основателя государства Израиль, начал работать в газете «Одесские новости». В это время и появился его псевдоним – Корней Иванович Чуковский. Он считал, что фамилия Корнейчуков – мужицкая, не подходящая для литературного и художественного критика. Фамилия была поделена на две части и так и вошла в историю литературы. Газета «Одесские новости» держала своих корреспондентов во всех крупных столицах Европы. Нужен был корреспондент в Лондоне, но только два человека в редакции знали английский: Владимир Жаботинский и Корней Чуковский. Жаботинский уже был корреспондентом в Риме. Решено было в Лондон послать Чуковского.
Откуда же Чуковский знал английский? На один из своих первых заработков он купил у матросов в порту самоучитель английского языка, у которого были оторваны страницы с произношением. И когда он прибыл в Англию и попытался заговорить на английском, оказалось, что его никто не понимает, потому что слова он выучил так, как они написаны. Пришлось быстро переучиваться. В Англии Чуковский много работал, отправлял в Одессу корреспонденцию, но по большей части пропадал в музеях и библиотеках, занимался самообразованием.
Перед самым отъездом в Лондон Чуковский женился на Марии Гольдфельд. Ее родители были против брака. Это вполне понятно: Чуковский молодой, православный, бедный. Корней Иванович рассказывал: невеста прибежала к нему в одном платье и крестилась, чтобы обвенчаться с ним. Через несколько дней молодожены уехали в Лондон. Из повседневных дневниковых записей Чуковского видно, что Мария Борисовна была в курсе всех его литературных дел: она стала и машинисткой, и секретарем, и первой читательницей и слушательницей, и первым критиком.
В семье Чуковского родилось четверо детей: сын Николай в Одессе, после переезда в Петербург – Лидия, Борис и Мурочка. Корней Иванович стал очень внимательным отцом, ему были интересны собственные дети, он им очень много читал. Но злой волей судьбы он переживет троих из них. Первой, в 11 лет, после тяжелой болезни умерла Мурочка, страдавшая от туберкулеза кости. Мурочка была героиней и адресатом многих произведений Чуковского. В годы ее короткой жизни были написаны практически все сказки – от «Мойдодыра» и «Мухи-Цокотухи» до «Федориного горя» и «Краденого солнца». Когда у Муры обнаружили неизлечимую болезнь, убитый горем отец сочинил сказку про доброго доктора Айболита, который непременно придет и спасет всех, в том числе и Мурочку.
Борис, младший сын, погиб на фронте в первую осень Великой Отечественной войны. А старший, Николай, прошел всю войну, стал известным писателем, переводчиком. Корней Чуковский пережил сына на четыре года. Наследником Чуковского стала старшая дочь Лидия, прозаик, поэтесса, жена расстрелянного физика Матвея Бронштейна.
После Лондона Чуковский переехал в Петербург и начал сотрудничать с изданиями как литературный критик. От его пера досталось многим, в частности, Максиму Горькому, Саше Черному, Федору Сологубу, Александру Куприну, Лидии Чарской. Но в тяжелые времена, когда Чарская, прежде очень богатая детская писательница, бедствовала и голодала, именно Чуковский помог ей, обратившись в американский фонд помощи, чтобы ей выделили паек.
Во время революции 1905 года Корней Чуковский выпускал сатирический журнал «Сигнал». Идея журнала ему пришла еще в Одессе, когда он стал свидетелем восстания моряков на броненосце «Потемкин». Чуковский успел выпустить всего три номера, прежде чем был арестован за оскорбление императора и императорской семьи. Жене удалось выкупить его.
Перед Первой мировой войной семья переехала в поселение на берегу Финского залива Куоккала, ныне Репино. Сюда к Чуковскому приходили Владимир Маяковский, Юрий Анненков, здесь он подружился с Ильей Репиным и Владимиром Короленко. Он не просто их принимал, а «коллекционировал»: начал вести рукописный альманах, который назывался «Чукоккала:» в нем оставляли свои автографы, афоризмы, пародии, портреты, рисунки и мысли поэты Александр Блок, Анна Ахматова, Владимир Маяковский, Борис Пастернак, Осип Мандельштам, Николай Гумилев, писатели Максим Горький, Алексей Толстой, оперный певец Федор Шаляпин. В Куоккале, в свободное от литературы время, Чуковский возвращается в детство: снова пляж, компания местной детворы, с удовольствием слушающей его рассказы. Практически лишенный детства, Чуковский сделал так, что уже будучи взрослым, одновременно дарил его и себе, и окружающим.
Дебютом Корнея Ивановича в детской литературе стала сказка «Крокодил». Заболел сын, и для развлечения была придумана эта история. Но в это время уже развернулась травля. Сама Надежда Константиновна Крупская, жена вождя мирового пролетариата Владимира Ленина, высказалась об этом произведении: «Такая болтовня – неуважение к ребенку. Сначала его манят пряником – веселыми, невинными рифмами и комичными образами, а попутно дают глотать какую-то муть, которая не пройдет бесследно для него. Я думаю, “Крокодила” ребятам нашим давать не надо. Не потому, что это сказка, а потому, что это буржуазная муть». Возник даже обличительный термин – «чуковщина». В конце концов Чуковский покаялся, отрекся от своих детских произведений и пообещал написать «Веселую колхозию». Он сожалел об этом и, конечно, никакую «Колхозию» не написал.
Больше всего на свете Чуковский любил литературу и детей. Внимательно следил, что есть у других народов для детей, перевел английские «Сказки матушки гусыни». Он искренне интересовался развитием детской речи, собирал материал для книги «От двух до пяти» – это главы о детском сознании, детской психологии. Герои книги – дети и их язык, слова и неожиданные обороты речи. Помогали ему в работе его читатели, присылали детские «цитатки», словосочетания, выдуманные слова.
Корней Иванович оставил яркий след в отечественной мемуарной литературе: статьи о Тарасе Шевченко и Антоне Чехове, литературные портреты писателей в книгах «Современники» и «Мастерство Некрасова». Чуковский был и остается одним из самых известных мастеров художественного перевода. Изданные в его переводе книги – «Жизнь и удивительные приключения морехода Робинзона Крузо», «Занимательный Мюнхгаузен», «Приключения Тома Сойера», «Принц и нищий», «Короли и капуста», новеллы о Шерлоке Холмсе, рассказы Герберта Уэллса, О. Генри, Оскара Уайльда, сказки Редьярда Киплинга – это классика жанра. Он также написал популярную книгу о русском языке «Живой как жизнь» и книгу о переводах «Высокое искусство».
В 1962 году Чуковский получил почетную степень доктора литературы в Оксфордском университете за свою многолетнюю научную и просветительскую работу, за труды по изучению поэзии и жизни Николая Некрасова, а также за переводы англо-американской литературы. Мантия, подаренная в Оксфорде, висела у него в кабинете в Переделкино.
Дом в Переделкино достался Чуковскому в 1938 году. Он его очень любил и в последние годы жизни отсюда не уезжал. В Переделкино Чуковский принимал Солженицына. Дом был весь наполнен книгами, хотя в войну большая часть библиотеки погибла. В своем дневнике в 1943 году Чуковский пишет: «Был вчера в Переделкине – впервые за все лето. С невыразимым ужасом увидел, что вся моя библиотека разграблена. От немногих оставшихся книг оторваны переплеты. Разрознена, расхищена “Некрасовиана”, собрание сочинений Джонсона, все мои детские книги, тысячи английских… письма моих детей, Марии Б. ко мне, мои к ней – составляют наст на полу, по которому ходят. Уже уезжая, я увидел в лесу костер. Меня потянуло к детям, которые сидели у костра. – Постойте, куда же вы? – Но они разбежались. Я подошел и увидел: горят английские книги… и номера “Детской литературы”. И я подумал, какой это гротеск, что дети, те, которым я отдал столько любви, жгут у меня на глазах те книги, которыми я хотел бы служить им».
Ежегодные костры для детей «Здравствуй, лето!» и «Прощай, лето!» Чуковский проводил с 1955 года для поселковых ребят. Это были литературно-музыкально-артистические представления, на которые он приглашал артистов и знаменитостей. Эти костры в доме-музее писателя проводят и по сей день. Перед домом Корнея Ивановича до сих пор растет клен, с веток которого свисают детские башмачки, как в сказке «Чудо-дерево», а сам дом, теперь уже дом-музей, полон детьми, приезжающими на экскурсии.
Недавно, чтобы отдать дань уважения любимому многими поколениями детскому писателю, петербургский дуэт художников HoodGraff нарисовал на скале в южноафриканском Кейптауне большой портрет писателя. Свою работу они прокомментировали так: «Корней Иванович сам никогда не был в Африке, но в нашем детстве представление о реке Лимпопо сложилось по его сказке. Спасибо, Корней Иванович, за детские мечты побывать здесь. Добро пожаловать в Африку!» (https://vk.com/myhoodisgood?w=wall-36048400_3689)