Все самое интересное о жизни стран-соседей России
  • PERSPECTUM
  • Культура и традиции
  • Константин Куксин: «Кочевники есть в роду у каждого»
    Почему коренной москвич решил открыть музей кочевых народов
Обновлено: 12.12.2024
Культура и традиции
11 минут чтения

Константин Куксин: «Кочевники есть в роду у каждого»

Почему коренной москвич решил открыть музей кочевых народов


























































































































































































































Константин Куксин — этнограф, путешественник, антрополог

https://vk.com/club11671760


Автор: Арина Демидова

Константин Куксин — этнограф, путешественник, антрополог, основатель, создатель и директор музея кочевой культуры в Москве в школе № 1321, привлекающего как столичных туристов, так и путешественников из других городов и стран.


Как и когда начинался музей?

Примерно 20 лет назад, когда я впервые оказался в Монголии, влюбился в эту страну и решил создать музей. Я родился в Москве, здесь работал в школе, именно на территории школы и решил разместить свой музей. Изначально он делался для детей, для моих учеников. Меня поддерживали друзья, единомышленники, мои родители прежде всего. Менять вид деятельности меня никто не призывал — это бесполезно, я с детства был убежденным в каких-то идеях юношей, и все знают: меня переубедить невозможно, если я чем-то загорелся, буду это воплощать.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

В вашем роду есть кочевники?

Наверное, в роду каждого человека есть в кочевники, учитывая, что так называемая цивилизация — это довольно короткий период в истории человечества: 100 тысяч лет наши предки бродили по степям, были охотниками, собирателями. Но если говорить о связях непосредственно с современными кочевыми народами, то в моем роду кочевников нет. А выбрал такое направление совершенно случайно: опять же, я попал в Монголию как спортсмен, совершая велопробег от Байкала до Желтого моря в Китае. Тогда впервые в истории летом пустыню Гоби пересекали на велосипедах в автономном режиме. В процессе путешествия для меня основными стали уже не спортивные достижения, а интерес к культуре монголов и кочевой культуре. Вернувшись на родину, я всем рассказывал, какая замечательная культура у кочевников, какая она яркая, и все это привело к созданию музея кочевой культуры. В 2003 году я поехал в Монголию, привез экспонаты и создал настоящий музей.


То есть изначально ваша специальность не была связана с музейным делом?

Моя специальность — география, и с музейным делом я никак не был связан, разве что в детстве собирал марки, как все дети. Музей решил открыть, потому что мне не верили на слово, когда я в интервью на радио и телевидении, в газетах рассказывал, какая культура у кочевников. Она не измеряется высотой построенных стен, толщиной написанных книг, культура — она в сердцах людей, в умении жить в гармонии с природой. Это тоже культура, а мне никто не верил. Даже коллеги говорили: «Константин, какая культура у ваших кочевников диких, вот Китай — это культура, Византия — культура, а кочевники только все разрушали». Это настолько не вязалось с тем, что я увидел своими глазами в монгольских степях, что я решил создать музей. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Каким был первый экспонат?

Наверное, это была юрта, причем первую юрту я сделал своими руками вместе с учениками школы. На это у нас ушло несколько месяцев, мы обстругивали палочки, дети резали ремни отцовские, с великим удовольствием распускали их на веревки, чтобы связывать все это, девчонки шили чехол. К маю юрта была готова: большая — диаметром семь метров. Ее установили в школьном дворе. Она, в общем-то, и стала началом музея кочевой культуры.


Как изменился музей к настоящему времени?

Начиналось все с юрты на школьном дворе, потом появилась вторая юрта, подаренная мне монгольским мастером, у которого я учился юрты делать, потом появилась киргизская юрта, привезенная из Кыргызстана, затем чум оленеводов, и понеслось. Музей растет, и даже сейчас, отвлекаясь на интервью, я занимаюсь постройкой нового жилища. Это долганский балок из Якутии, мы его устанавливаем в нашей экспозиции, он откроется уже, наверное, зимой.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Что в нем могут увидеть посетители?

Вначале люди видят жилище, стоящее на улице, вокруг телеги, нарты — это сани оленеводов, затем они заходят внутрь, начинается экскурсия. Внутри подлинные предметы, мы называем наш музей живым, то есть все предметы не за стеклом: их можно трогать, ими можно пользоваться по прямому назначению. Какие-то вещи, редкие, хрупкие, без разрешения экскурсовода, разумеется, трогать нельзя. Все предметы у нас «работают», все подлинные, продолжают жить своей жизнью: если это музыкальный инструмент, он будет звучать, если лук — будет стрелять. Еще важны сотрудники. Мои специалисты — это не люди, выучившиеся по книжкам, а молодые ученые, которые были в экспедициях в тех регионах, о которых рассказывают. Это молодые исследователи. У меня в музее работают блестящие специалисты, они читают лекции — в большой гостевой юрте вмешается 50 человек, также онлайн-концерты проводим, иногда приезжают и рок-музыканты, но чаще всего это этнические музыканты, а также спектакли с этнической музыкой, то есть интерактивов очень много, связанных с искусством. В музее сейчас 30 жилищ, не считая вспомогательных построек, не считая запасников, учебных кабинетов в помещении.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

А вы разрешаете посетителям надевать народные костюмы?

У нас обязательно кого-то из посетителей наряжают в национальный костюм. Если ведущий мужчина, то наряжаем девушку, если ведущая женщина, наряжаем мужчину, все время работаем парами для проведения обрядов. Мы угощаем национальными напитками. Мой принцип — это погрузить человека в выбранную культуру полностью. В каждом жилище сохраняется свой особый запах, звучат национальные музыкальные инструменты, звучит язык, на котором говорят народы, скажем, монгольский, или казахский, или любой другой. То есть это полное погружение: через вкус чая, через запахи благовоний, через ощущение предметов в руках.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Работаете ли с другими музеями?

Разумеется, работаем. Мы выставляемся в крупнейших музеях России. Везде, где нужно представить кочевников, — это всегда к нам. То есть это Музей Востока, Третьяковская галерея и другие известнейшие музеи. Мы за сотрудничество, потому что можем внести вот эту вот живую нотку в прекрасные коллекции классических музеев.

У классических музеев другая задача — именно сохранить бесценное наследие, мы же все это оживляем современной культурой, наш музей этнографический. Да, у нас есть старинные предметы IX века, но это не главное. Мы показываем современную жизнь современных народов. То, что народы живые и сейчас кочуют, по сей день, — это часто поражает воображение посетителей.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Как долго вы готовите специалистов для музея?

Мы активно делимся знаниями. Вообще считаю, что знания должны быть доступны бесплатно. Мы активно предлагаем помощь всем музеям, готовим специалистов для других музеев совершенно бесплатно. Я делюсь опытом, но все-таки самое главное в моем музее — это люди. Подготовка одного специалиста занимает несколько лет. По сути, это еще одно высшее образование, от 3 до 5 лет готовим специалиста. Не все музеи могут такое себе позволить.


Что необходимо для создания чума в Москве своими руками?

Чтобы построить чум в Москве, нужно поехать в Подмосковье, напилить шесть холостов еловых: лучше не пилить самому, а лесников попросить, иначе оштрафуют, либо взять сухостой, нашить брезентовую покрышку — и живите в чуме, пожалуйста. Юрту сделать гораздо сложнее. Для того чтобы сделать юрту, нужно учиться у мастера. Я учился и у киргизских, у монгольских мастеров, смотрел YouTube. Мы либо привозим подлинные, либо делаем сами. Мне требуется неделя на производство — от заготовки леса до установки в музее.

Ту, что я сделал сыну, маленькую такую, игрушечную юрту, мы сейчас используем для обучения детей.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

На какое время и на какое количество посетителей рассчитан музей?

Стандартные экскурсии с погружением укладываются в полтора-два часа. Поскольку у нас очень много экспозиций, то параллельно идут программы в нескольких жилищах, но мы не можем пока принимать больше десяти групп одновременно — просто не хватит специалистов.


Частный музей — это дорого?

У меня не совсем частный музей, он находится на школьной территории и считается официально школьным музеем, то есть все финансовые потоки проходят через школу, просто я вкладываю в культуру и образование. Музей сам по себе не является коммерческим проектом: это проект благотворительный, образовательный, культурный.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Назовите три глобальных отличия характеров москвичей от кочевых народов, на ваш взгляд.

Во-первых, кочевники гораздо более спокойные, более сдержанные, у них по-другому течет время, они никуда не спешат, время движется по кругу, они очень открытые и неимоверно гостеприимные. Если ты приезжаешь к незнакомым людям и живешь с ними несколько месяцев, они рады.


Как москвичи реагируют на то, что видят в музее?

Иногда москвичи приходят в музей, испытывают шок, говорят: «Ой, какие лачуги, какие шалаши», особенно люди старшего поколения. Мы объясняем, что в юрте жить комфортно, она гораздо экономичнее и теплее, чем даже русская изба, чумы прекрасно выдерживают удары ураганных ветров на крайнем севере. Наша задача — донести до гостей, что жилище кочевника идеально приспособлено к ландшафту, к образу жизни. Я не могу сказать, что юрта лучше избы. Русская изба идеальна здесь, в средней полосе. А в монгольской степи юрта лучше.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Какие у вас планы по развитию музея?

Кочевая культура, кочевая цивилизация — подобие лоскутного одеяла, наброшенного на нашу планету: кочевники живут на всех обитаемых континентах. Это игра на всю жизнь — исследовать, исследовать и исследовать, собирать и собирать, поэтому одного музея мало, но мы расширяемся. Планов очень много: сейчас мы открыли после весенней экспедиции в Африку новую экспозицию по бушменам Южной Африки, интересная программа про охотников и собирателей, готовятся к открытию программы по Якутии: мы представили несколько народов — долгане, эвенки, собственно сами якуты. То, что мы делаем, это очень важно: в России больше 200 народов, и они живут более-менее мирно, если мы будем работать дальше, надеюсь, это позволит избежать конфликтов.


Проводите ли вы народные праздники? Как это выглядит?

Стараемся не упускать ни один праздник, есть специальные программы. Мы делаем новогодние кочевые праздники, отмечаем мусульманские праздники, буддийские (на территории музея есть действующий буддийский храм), праздники народов Крайнего Севера.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Вы работаете с индивидуальными посетителями или с группами?

В основном работаем с группами. Мой принцип — чтобы музей был доступным, поэтому если приходит группа 20 человек, то билет в среднем стоит 350–400 рублей, для интерактивной программы в Москве это почти ничего. Мне очень важно, чтобы музей был доступен всем.


Вы заранее разрабатываете сценарии экскурсий или они не меняются годами?

С годами, конечно же, программы меняются. Год за годом мы собираем все больше информации, стараемся сделать программы лучше, интереснее. Сценарии практически всех экскурсий, их около 100, разработаны мной. Это мини-спектакли, очень интересные, там все взвешено и рассчитано — когда будет звучать музыка, когда подаваться чай, когда и как привлечь интерес детей, если вдруг заскучали. Сейчас уже мои лучшие ученики Егор Староверов, Станислав Терешков, Дмитрий Канунников разработали на базе рекомендаций свои собственные программы, и это говорит о том, что я воспитал достойных учеников.

Есть мастер-класс, необходимый для того, чтобы дети закрепили материал, получили практические навыки. Мы делаем стрелы, валяем войлок, работаем с металлом, с глиной, с деревом. Важно, чтобы дети могли с собой унести что-то, сделанное своими руками. Все сувениры мы делаем своими руками либо привозим из регионов, то есть они настоящие. Это принцип музея — все настоящее.

Важно, что ребенок уносит кусочек музея с собой, кусочек настоящего мира. Мы, к сожалению, живем в мире иллюзий и Интернета, поэтому возвращение к настоящему — это очень важная задача нашего музея.

Константин Куксин — этнограф, путешественник, антрополог

Какой самый неожиданный вопрос вам задавали посетители?

Самые неожиданные вопросы — это мифы. А правда ли, что чукчи предлагают жену каждому гостю, и прочий бред, который мы, конечно, опровергаем, приводя факты.


Вы работаете по франшизе?

Хорошее слово «франшиза», мне часто предлагают сделать франшизу. Но нет, на самом деле это просто проекты: этнопарки, музеи, мне от них ничего не нужно, кроме того, чтобы они несли свет знаний людям. Поэтому я бесплатно предлагаю помощь, как хранить жилище в других климатических зонах, как сделать open-музей, чтобы все не сгнило через год. Франшизой это назвать нельзя, просто трансляция опыта.

Константин Куксин — этнограф, путешественник, антрополог

Вам предлагали запустить свой проект в других регионах? Согласились бы вы на такое предложение?

В других регионах предлагали много раз, даже где-то есть запущенные проекты, мы делимся информацией свободно, я с удовольствием консультирую людей, создаются по нашей методике этнические лагеря, парки, но часто они превращаются в такие большие развлекательные центры. Ну что же, развлекаться людям тоже нужно, ознакомиться с культурой через развлечения, почему бы и нет. Да и я с удовольствием поддерживаю совершенно бесплатно все начинания в регионах.

Концепция живого музея не новая, ее впервые озвучили еще в 20-е годы XX века. Сейчас многие музеи, чтобы привлечь посетителей, делают интерактивные занятия. Но у большинства коллег не хватает глубины погружения в тему, хотя есть очень хорошие музеи.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Ваш музей все-таки больше для детей или для взрослых?

Изначально я создавал музей для детей, для школьников, как своеобразный образовательный проект для преподавания истории, географии, отчасти биологии, экологии, но постепенно оказалось, что культура кочевников интересна не только детям, но и взрослым. Сейчас у нас музей семейный, проходят занятия для школьников, по воскресеньям принимаем семейные группы, приходят взрослые группы вечерней группы студентов, группа пенсионеров есть из «Активного долголетия», то есть, как мы говорим, от 7 до 97 лет — все к нам. Правда, мы не работаем с дошкольниками: все-таки музей — это образовательный проект, крайне редко принимаем старшую группу детсада на коротенькую программу.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Кто чаще посещает ваш музей: москвичи или туристы из других стран или регионов?

В основном москвичи и жители Подмосковья, но иногда люди специально делают остановку в Москве и между самолетами залетают в музей, чтобы познакомиться. Он очень популярен.

Музей кочевой культуры в Москве в школе № 1321

Какова глобальная цель вашего проекта?

Показать жителям большого города, что есть другая культура, и научить принимать непохожих на себя. Если оседлый житель, потомок оседлых земледельцев сможет принять, понять и даже, скажу больше, полюбить кочевника, то он сможет принять и всех остальных. На самом деле это не воспитание толерантности, я слово «толерантность» не люблю. Это воспитание подлинной любви к людям других национальностей, других культур. Глобальнейшая цель вообще моей жизни — строить мосты между людьми, между народами, ради этого я живу.

Константин Куксин — этнограф, путешественник, антрополог

Если вам понравилась статья, советуем прочитать про интерактивный музей староверов под Новгородом.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Подписывайтесь, скучно не будет!