Музыкант Нарек Геворгян подвижен, как ртуть. В его голове множество проектов. Но самые удачные — это те, которые связаны с музыкой. Нарек по крупицам собирает народную музыку Армении, которую перерабатывает и показывает в новом, оригинальном звучании. Он основал свой авторский проект в стиле этно-фьюжн, исполняет песни ашугов (народных певцов), рапсодов (странствующих сказителей), а также произведения известного поэта и композитора Саят-Нова.

У вас интересное имя, что оно означает?

Нарек — это село в Араратской области Армении. Но назвали меня в честь Григора Нарекаци́, армянского духовного писателя и поэта, представителя восточно-христианской мистики, священника Армянской апостольской церкви. Самое его известное произведение — это «Скорбные песнопения». Еще одно значение слова «Нарек» — «солнце».

Вы первый музыкант в семье?

Профессиональных музыкантов у нас в семье, кроме меня, нет. Но так как у нас кавказская семья, мы постоянно окружали себя музыкой разных народов. С детства дома звучали фламенко, джаз, народная армянская и арабская музыка. Наши корни идут из Западной Армении, из города Ван, расположенного на восточном берегу одноименного озера. Любовь к музыке — это моя «корневая система». С ранних лет я много пел, сам подбирал музыку на фортепиано, учился воспринимать ее на слух без всяких музыкальных школ и вузов. Впервые запел в два года, у меня даже сохранилась запись, где я пародирую певцов западной эстрады. Дом наш всегда был полон музыкальных инструментов — в нем можно было найти аккордеон, кларнет, фортепиано, перкуссии. А музыке я научился благодаря интуитивному мышлению.

На каких инструментах вы умеете играть?

На фортепиано, очень нравится перкуссия. Есть такая дисциплина: body percussion — «перкуссия тела». Это когда можно играть и создавать ритм без инструментов — на теле. Я хочу этим заниматься профессионально. Недавно в заповеднике Монрепо, что под Выборгом, один из наших фанатов подарил мне шейкер для пальцев. В них есть зерна, которые создают звенящий звук. Если ритмично стучать им по разным частям тела, то можно разогнать кровь, привести тело в тонус.

Бытует мнение, что академическое образование не всегда способствует развитию артистической самобытности…

Я никогда не стремился к академическому образованию. Однажды на моем пути повстречалась замечательный концертмейстер, теоретик музыки Ольга Николаевна Сасковец, которая готовила меня к премьере «Русского Востока». Вот тогда мне и пришлось вспомнить нотную грамоту, которую мы проходили в общеобразовательной школе.

Какая ваша миссия?

Не думаю о миссии. Я решаю творческие задачи. Мы живем в быстро меняющемся мире, в котором трудно строить планы на 10 лет вперед. Предпочитаю созидать сегодняшний день. Я участвовал в разных музыкальных ТВ-проектах. Когда работаешь в масштабах всей страны, чувствуешь большую ответственность перед публикой. Любой промах на телеэкране остается в истории. Мне хотелось обратиться к своим корням и пойти по своему пути, а не просто исполнять популярную музыку. Артист на сцене — это прежде всего личность и биография. Чтобы еще более органично себя почувствовать, я обратился к корневой музыке, к творчеству Саят-Нова — армянскому поэту и ашугу, мастеру любовной лирики. Эта музыка значительно повлияла на армянскую и восточную культуру. Саят-Нова смог синтезировать персидскую, индийскую, византийскую музыку и выразить ее в армянских песнопениях. Мне хочется построить своеобразный мост между прошлым и настоящим. И если мой голос может послужить этому, то я буду счастлив.

Вы очень много перемещаетесь…

Я артист. А это образ жизни — всегда быть в движении, в поиске нового. Да, для меня жизнь заключена в постоянном перемещении, знакомстве с новым, в аккумуляции полезной энергии.

Как вы работаете с музыкальным материалом?

Я человек-фьюжн, импровизатор. Иногда у меня в голове царит хаос, но в результате все равно потом всё идет по плану. Начинаю работу с кропотливого изучения материала, перерабатываю его, ищу новое прочтение традиционной музыки. Фьюжн — это смешение музыкальных стилей. В моем случае необходимо избавляться от рамок и канонов.

Рекомендуем почитать:

Есть мнение, что народную музыку трогать не надо.

Трогать можно все. Искусство — это не про табу. Мы подаем древние тексты в нетривиальном звучании и в непривычных ритмах, которые обретают новую заряженность. Когда работаю, в голове рождается «картинка», в которой возникает решение как правильно расставить музыкантов на сцене, какой инструмент сыграет соло. В музыкальной традиции, как правило, инструменталист повторяет вокальную партию певца. В нашем случае каждый музыкант является аутентичной творческой единицей и создает собственную партию. У нас сейчас инструменталист играет свое авторское соло. Например, наш бас-гитарист Антон Давидянц настолько неординарный и свободный художник, что невозможно ждать от него фиксированной музыкальной формы. Каждый концерт — это и уважение традиции, и свобода самовыражения.

Кто вас подтолкнул участвовать в телевизионных конкурсах?

Любой конкурс — это вызов. А я, как бывший профессиональный спортсмен, люблю держать удар. Любое популярное шоу — это всегда творческий компромисс, а с другой стороны, это возможность выйти на большую аудиторию. Не скрою, мне всегда хотелось, чтобы нашу музыку услышало как можно больше людей. В российском «Голосе» я спел вместе с очень сильным музыкантом, самородком Леваном Кбилашвили, «Махинджи Вар» и «Сиреци Ярс Таран». После «Голоса» было много выступлений и перспектив. Однако пандемия внесла свои коррективы. Пришлось пережить непростые времена и заниматься не музыкой, а выживанием.

Какие у вас проекты и планы?

Мы продолжаем работу над проектом «Акустика и графика» с актрисой и художником Наной Татишвили. В процессе создания программы «Бас-романс» вместе с Антоном Давидянцем, в которой исполним шедевры русских классических романсов в переложении для бас-гитары и вокала. Это большая работа, но начало положено. Недавно с Наной и Антоном снялись в документальном фильме о Рахманинове. Благодарен судьбе за дружбу с известным армянским композитором Робертом Амирханяном. Хотел бы исполнить его редко исполняемые и еще не изданные произведения для голоса и симфонического оркестра. Хотел бы петь на клиросе, в хоре Армянской апостольской церкви в кафедральном соборе Преображения Господня, расположенного в Москве. Но прежде необходимо изучить 400 листов литургического текста, буду стараться все успеть (улыбается).

А как обстоит дело с выпуском сольных альбомов?

Пока их на цифровых площадках нет, но надеюсь реализовать это до конца года. Есть у нас уникальные записи на аналоговой мастер-ленте, предназначенные для прослушивания на винтажных магнитофонах. Называется двухтомник «Назани», посвящен поэтам XVIII, XIX и начала XX века. Выпущен компанией SmartAudio Recording Lab. Мы совместили народную армянскую музыкальную тему с помощью кахона, акустического баса и фламенко-гитары с подходом в традициях фьюжн.

Где бы вы хотели жить, в какой точке планеты?

Всегда хочу возвращаться в Москву. Мне нравится ее быстрота, непредсказуемость. Москва подарила мне незабываемые, судьбоносные встречи, которые не могли бы состояться в таком масштабе в других городах мира.

Полностью интервью опубликовано в журнале «Перспектива. Поколение поиска» № 1-2/2024.

Прочитано: 113