Сё Аита: «Мне помогает привычка полагаться на свои силы»
Чемпион мира по параклаймбингу из Японии – об ощущении открытого пространства, железных людях и мягкой музыке
На чемпионат мира по скалолазанию в прошлом году в Москве съехались лучшие атлеты со всего мира. Больше всех восхищение вызвали спортсмены, занимающиеся параклаймбингом. Они также состязались в нескольких категориях, в зависимости от состояния здоровья. Были и полностью слепые скалолазы. Первое место среди них занял 25-летний японец Сё Аита. В интервью он рассказал о себе и своем удивительном спортивном пути, на котором он уже достиг столь заметных побед.
Расскажите, как и когда вы занялись параклаймбингом?
Хоть я и участвовал в соревнованиях по параклаймбингу, то, чем я занимаюсь, – это скалолазание. Конечно, понимаю, что при восхождении на состязаниях или вне таковых не могу делать то же самое, что здоровый человек. Мне требуется поддержка в плане навигации. Тем не менее всегда стараюсь сделать свое восхождение самодостаточным, стремясь к той идеальной форме и мастерству, какие есть у настоящего скалолаза. Я стал заниматься этим спортом, когда мне было около 10 лет. Первым соревнованием, в котором принял участие, был чемпионат Японии 2011 года.
Это родители привели вас в скалолазание?
Моя мать – альпинистка. Мы начали подниматься вместе. На этот раз она участвовала в московском чемпионате мира в качестве штурмана для другого слепого альпиниста. Иногда мы вместе взбираемся на скалы. Отец занимается в моем родном городе парапланеризмом, а старший брат, который живет рядом со мной, увлекается компьютерами и высокой кухней.
Как проходят ваши тренировки?
Я тренируюсь на нескольких скалодромах примерно три раза в неделю. Практикую разные стили, но чаще занимаюсь боулдерингом (лазание по коротким, но трудным трассам без страховки. – Ред.).
Еще посещаю настоящие скалы, примерно два-три раза в месяц, что зависит от сезона. Расписание тренировок и их содержание часто подстраиваю под каждого партнера, который сможет со мной пойти на скалодром в тот или иной день. Иногда хожу заниматься один. В настоящее время у меня нет конкретного инструктора, и я не посещаю никаких школ скалолазания. Другими словами, делаю то, что сам бы хотел попробовать, но некоторые старшие товарищи по скалолазанию иногда дают мне советы по маршрутам или форме восхождения, на которые стараюсь ориентироваться.
На соревнованиях ощущалось, что между вами и человеком, читавшим вам трассу снизу, какая-то особая связь. Это, наверное, стоит большого труда?
Практика скалолазания для слепых людей ничем особым не отличается. Это все равно, что просто пойти в горы с друзьями. Конечно, между вами должны быть доверительные отношения. Однако перед соревнованиями частота тренировок с конкретным навигатором растет. Акцент делается на выборе и упорядочении модели общения — так, чтобы нам не терять времени. Помогает и привычка полагаться на свои силы. Порой я один занимаюсь болдерингом, составляя собственный маршрут. Приходится двигаться аккуратно, проверяя каждый фиксатор на стене. Недавно мне удалось составить трассу длиной около 35 метров на стене под углом 115 градусов. Я думаю, что это было почти так же сложно, как и заключительный маршрут чемпионата в Москве.
У вас есть своя семья, другие увлечения, кроме скалолазания?
У меня нет жены и детей. Живу один в Токио. Профессиональный спортсмен, в том смысле, что официально занимаю такую должность. У меня хватает и кабинетной работы, но мое регулярное участие в соревнованиях и подготовка к ним поддерживаются компанией. В свободное время наслаждаюсь аниме и фильмами, слушаю музыку. Мне нравится слушать блэк-метал, но почему-то в прошлом году я чаще слушал более мягкую музыку, а именно Мегуми Ногучи.
Расскажите о том, где вы выросли.
Я родился и вырос в городе Уэнохара, который находится в префектуре Яманаси (небольшой город неподалеку от Токио. – Ред.). Здесь есть горы, горячие источники. Местное сообщество немного замкнуто. Но средняя школа уже была в Токио, а высшее образование я получал в Цукубе (особый японский наукоград в провинции Ибараки. – Ред.). В университете было ощущение большого открытого пространства. Мне нравилась царившая в нем молодежная атмосфера.
Кем вы хотели быть в детстве?
У меня не было ни карьеры мечты, ни героя. Я помню, что мне было трудно ответить, когда меня спросили: «Какую профессию вы хотели бы освоить в будущем?».
На кого же вы учились в университете?
На специалиста в области IT. Полученные знания приносят мне много пользы на нынешней работе.
- Константин Кушиков: «Начинать надо с действий, ибо мир уже переполнен идеями и умными разговорами»
- Махачкала. Город вечной юности
- Коллинз Муте: «Я люблю музыку и мечтаю стать инженером-механиком»
- Елизавета Кирина: «Я люблю смотреть на замершее мгновение»
- Айнура Качкынбек-кызы: «Хочу жить в неквадратной стране»
Кто является вашим образцом для подражания?
Мой основной тренажерный зал посещают альпинисты, начинавшие еще в 1980-х годах. Я очень ценю возможность подниматься вместе с ними и слушать их. Думаю, что эта среда воспитывает во мне альпиниста. Еще я знаю человека, который начал заниматься альпинизмом в 1990-е годы. У него левосторонний гемипарезис (потеря моторики с одной стороны тела. – Ред.) из-за нарушения функции головного мозга в результате несчастного случая, произошедшего пять лет назад. Он не участвует в играх, но я иногда поднимаюсь с ним и знаю, что это железный человек.
Расскажите о чемпионате в Москве. Как вы оцениваете свое выступление? Кого из соперников вы запомнили больше всего?
Моя категория была изменена с B2 на B1. Я должен был выступать с маской для глаз, что очень для меня непривычно. Кроме того, почувствовал, что скучаю по соперничеству с Джастином, американским альпинистом, выступающим в категории B2. В Москву он не приехал. Думаю, что мое выступление на последней стене было неплохим. Мы вышли первыми. У Миямото-сан, который был моим навигатором, и у меня не было достаточно времени, чтобы подробно изучить маршрут. Мы провели подъем почти без подготовки и, наверное, выглядели напряженными. Маршрут требовал большой выносливости. Я прошел квалификацию вторым, вместе с двумя другими альпинистами, достигшими той же высоты, то есть конкуренция была высокой. Когда же добрался до вершины, то чуть не выбросил маску для глаз, но хватило выдержки. Это, кстати, был первый раз, когда я участвовал в соревнованиях с Миямото-сан в роли штурмана. Попросил его об этом в конце июня, что было довольно поздно, учитывая, что московский чемпионат мира проходил в середине сентября. Я искренне благодарен ему за поддержку и готовность с полной отдачей откликаться на множество моих просьб!
Еще на соревнованиях мне запомнился румынский альпинист Разван Неду, занявший второе место. У него отличная выносливость. Мы примерно одного возраста, так что я думаю, что сможем быть хорошими соперниками. Тренер сборной Румынии по параклаймбингу тоже был добр ко мне, так что с нетерпением жду встречи с ними снова.
Общаетесь ли вы с соперниками вне турниров?
В настоящее время соревнования – это единственная возможность пообщаться с другими альпинистами из-за рубежа. Я проверяю страницы некоторых из них в соцсетях, слежу за публикациями в пабликах нашего международного сообщества. Иногда тренируюсь вместе с другими скалолазами с ограниченными возможностями здоровья, но чаще один или с партнером-навигатором.
Расскажите нам об отношении к параклаймбингу в Японии.
Думаю, что осведомленность людей с ограниченными возможностями о скалолазании в Японии растет. Это происходит благодаря социальной деятельности некоммерческой организации, возглавляемой слепым альпинистом Коитиро Кобаяси. Я ходил в школу, созданную этой организацией, в течение четырех лет. Растет количество участников и в других категориях параклаймбинга. Все они занимаются скалолазанием самостоятельно. Думаю, что я единственный в Японии скалолаз с инвалидностью, который работает спортсменом.
Хотели бы вы уехать из Японии и жить в другой стране? Если да, то в какой и почему?
Я никогда не думал о том, чтобы жить за границей, но у меня есть сильный интерес к скалолазанию за границей. После состязаний в испанском Хихоне в 2014 году и во французском Бриансоне в 2019 году у нас была возможность подняться на местные скалы. А в 2018 году я провел неделю в Йосемитском национальном парке в США. Надеюсь побывать там снова. Еще подумываю посетить Сквомиш в Канаде, Фонтенбло во Франции, а теперь меня еще и Румыния интересует, в связи с ростом активности и успехов их команды на состязаниях.
Есть ли у вас желание реализоваться в какой-то другой области?
У меня есть много скал и утесов, которые хотел бы посетить, но у меня нет другой области, кроме скалолазания, в которую я вкладываю свои усилия.
Поддерживают ли вас близкие?
Я полон благодарности за то, что мои близкие друзья и люди вокруг меня, занимаются ли они скалолазанием или нет, поддерживают меня. Мой руководитель и коллеги в моей компании иногда приезжают на соревнования, если они проходят в Японии, чтобы подбодрить меня. Я не знаю, каков эффект от моих восхождений для окружающих, но постараюсь как можно дольше ставить скалолазание в центр своего внимания.
Рекомендуем прочитать, как женщина с инвалидностью родила троих детей, взошла на Эльбрус, стала фотомоделью и прошла в финал конкурса «Главная бабушка Екатеринбурга».