Цель TØNDRA — нанести саамскую музыку на музыкальную карту мира. Об этой амбициозной задаче и особенностях северного звучания мы и поговорили с музыкантами в рамках фестиваля Barents Spektakel в норвежском Киркенесе.

Недавно наткнулась в Интернете на статью о том, как звучит северное сияние. Если честно, прежде никогда не задумывалась об этом. Вы когда-либо сталкивались с такими звуками? На что это, по-вашему, похоже? И, в целом, как звучит для вас север?

Мы сталкиваемся с северным сиянием довольно часто, и для нас это большой источник вдохновения, поскольку сияние часто возникает, когда на улице так холодно, что ну просто морозильник, а я думаю, это ощущение — центральное в нашей музыке. Нам кажется, что полярное сияние, север и саамский саунд — они всегда про что-то холодное. Нет, сама мелодия может быть и теплой, но поверх она наверняка будет сдобрена холодом.

Как и с чего начался ваш проект TØNDRA?

Мы познакомились через другой проект, в котором оба участвовали в 2019 году. Не знали друг друга до того, но во время той, другой коллаборации поняли, что между нами существует глубокая связь через электронную музыку. Решили встретиться в студии через несколько недель, и это закончилось тем, что мы несколько часов обсуждали музыкальные отсылки и синтезаторы. Самым безумным оказалось то, что по отдельности всё это время мы оба думали про один конкретный, немного странный трек в качестве референса, который определял бы нас, нашу музыкальную идентичность.

А у вас до этого вообще был опыт в музыке? Какую музыку вы играли, в каких группах или проектах?

О да, мы оба занимались музыкой, долгое время работали над разными проектами, даже изучали музыку. Но оба, каждый со своей стороны, всегда интересовались электроникой, хотя корни у нас у обоих в более тяжелой музыке — в роке, метале, панк-роке. Такой бэкграунд. Ну и саамская музыка и йойк (традиционный саамский жанр. — Авт.), конечно.

Как в итоге вы пришли к формату из микса электроники и традиционных элементов?

Потому что это то, чего нам недостает в саамской музыке и в музыкальной сцене севера в целом, конкретно даже в Финнмарке. Мы гордимся тем, откуда мы родом, и хотим создавать музыку, которая максимально вдохновлена севером.

В интервью и на своем сайте вы говорите, что ваша цель, или одна из целей, — представить в музыкальной индустрии действительно не слишком-то представленную саамскую музыку. Как это направление выглядит сегодня? Что происходит в саамской музыке? И можете ли вы назвать 3–5 исполнителей в жанре, которых стоит послушать каждому?

Нам кажется, что саамская музыка становится всё более экспериментальной. Всё больше молодых саамских музыкантов хотят работать с саамским звучанием, потому что в этом есть чувство гордости за нашу культуру. Выходит, всё больше «экспериментальной» музыки — в том смысле, что прежде мы не слышали так много работ с использованием йойка и коренной саамской музыки.

Одна из наших любимиц — Катарина Баррук (Katarina Barruk), уме-саамская исполнительница с потрясающей музыкой (уме-саамский — умирающий саамский язык. — Авт.). Она делает по-своему очень сырую, как будто необработанную, неотфильтрованную, но органичную музыку, которая разговаривает с тобой и как с музыкантом, и как со слушателем, с человеком. Музыка Катарины просто очень реальна, и это ценно. Ее последний альбом Ruhttuo — фантастика.

Если говорить об электронной музыке, то мы очень любим Маркуса Тонхаугена (Markus Thonhaugen) и его проект DJ IDJA. Он черпает вдохновение из берлинской сцены и смешивает эту музыку с йойком, создавая забавные, перегруженные и необычные композиции. Это здорово.

Еще из электронных артистов нам нравится SAVZA. Он создает действительно интересную электронную музыку, в основном инструментальную. Это настоящий кайф для ушей.

Рекомендуем почитать:

Мы также большие фанаты Ádjagas — проекта с более блюграссовым, что ли, звучанием. У них вышло два альбома, и мы завидуем тем, кто услышит их впервые только сейчас.

Хотя, как вы пишете на своем веб-сайте, вы пытаетесь «привлечь внимание к артистам с севера или имеющим связь с севером», названия и тексты ваших песен на английском языке. Только в конце «Still Wanting» можно услышать куплет на саамском. Почему так? Планируете ли вы больше использовать саамский язык в своих текстах?

О да, мы хотим и планируем использовать больше саамского и йойка в нашей музыке. Вообще, хотим изменить представление о том, что такое саамская музыка и какой она может быть. Музыкальные жанры постоянно меняются, и новые элементы часто оказываются перенесенными из одного в другой. В нашем первом сингле «Still Wanting», например, постарались создать песню с определенной идентичностью и почувствовали, что было бы уместно добавить саамский в конце в качестве как бы ответа на слова, которые были в песне до того. Мы считаем, что получился хороший завершающий кусок.

Почему вы решили прятать свои лица под масками? И не могли бы вы чуть подробнее о них рассказать? Насколько я понимаю, они сделаны саамским дизайнером и содержат некоторые традиционные элементы.

Нам нравится идея, что слушатель может наслаждаться музыкой, не обращая внимания на то, кто ее исполняет, на нас как музыкантов. Наша личная жизнь, внешность, интересы, хобби и так далее — всё это не имеет никакого отношения к нашей музыке. Поэтому мы предпочитаем оставаться на заднем плане и отпускать наши песни во вселенную, во внешний мир, чтобы они жили своей жизнью. Пусть слушатели находят связь с музыкой, а не с людьми в масках.

Маски, в которых мы выступаем, сделаны художницей Марет Анне Сарой (Máret Ánne Sara) из холби (holbi) — элементов традиционного саамского костюма гакти (gákti), которые идут складками по низу гакти. Традиционно холби используются только на этой части гакти, но нам кажется, что они также в чем-то схожи с нашими музыкальными корнями в панк-музыке и в нашем отношении — знаете, панк приковывает взгляд, использует заглавные буквы, как бы кричит о себе, у такой музыки обычно конкретные мнения, часто противоположные установленным правилам, статусу кво. Так что использование холби, причем то, что мы поместили этот элемент именно на свои лица, — это наш маленький способ заявить о себе, привлечь внимание и бросить вызов традиционным визуальным отсылкам.

Раз уж мы заговорили о визуале, не могу не отметить, что ваши живые выступления часто включают видеоинсталляции, световое и лазерное шоу, графику, а в последнее время и современный танец или перформансы. Как это пришло вам в голову? И намереваетесь ли вы превратить свои концерты в какой-то музыкально-театральный проект в будущем?

Мы хотим, чтобы зрители получили максимально полноценный опыт, чтобы им было над чем подумать, но также они могли бы насладиться визуальной составляющей, ритмом и эмоциями от современного танца. Хотим, чтобы те, кто приходят на наши концерты, могли обмениваться энергией друг с другом. Делаем всё возможное, в том числе музыку, чтобы зритель еще больше вовлекался в процесс.

Мы хотим, чтобы наши выступления были именно такими — отличным шоу с хорошим продакшеном. В будущем планируем привлекать большее число танцоров и музыкантов, а также добавлять еще больше элементов шоу. Мы хотим, чтобы зритель чувствовал, что он в надежных руках и что каждая мелочь продумана. Приглашаем слушателей в наш маленький мир, чтобы дать им представление о том, как звучит север и саамская электроника.