Съемки фильма «Баллада о солдате» уже шли, когда режиссер Григорий Чухрай понял: главную роль должен играть другой артист. С тридцатилетним Олегом Стриженовым, обладателем изысканной, аристократической внешности, звездой предыдущего фильма Чухрая «Сорок первый», увы, вышла осечка… На роль юного солдата Алеши Скворцова спешно взяли девятнадцатилетнего студента ВГИКа Володю Ивашова. Счастливый случай!

Роль словно сшита была на этого парня. Через пару лет, после триумфального шествия «Баллады» по экранам мировых кинофестивалей, портреты Ивашова появятся на обложках главных журналов США, Франции, стран Восточной Европы. Когда на очередном фестивале на зарубежной премьере «Баллады» ждали съемочную группу, непременным условием был приезд «Алеши» — стройного красавца с обаятельной доброй улыбкой.

Жанна Прохоренко и Владимир Ивашов. Фестиваль в Сан-Франциско. 1960

Когда герой — твой сверстник

Это была именно баллада — кинокартина, в которой на историческом материале Великой Отечественной войны создавался обобщенный образ русского воина-освободителя. Авторам, сценаристу Валентину Ежову и режиссеру Григорию Чухраю, важно было подчеркнуть: войну вынесли на своих плечах по сути мальчишки, шагнувшие на фронт со школьной скамьи. И Алеша Скворцов вобрал в себя черты людей этого поколения (к нему принадлежали и Ежов с Чухраем). Володя Ивашов был в том возрасте, когда в молодом мужчине еще так много от подростка. Те, кто близко знал актера, говорили, что его герой получился абсолютно таким, каков он сам: открытым, отзывчивым, скорым на помощь. В первой же кинороли раскрылось удивительное свойство актера Ивашова: он нисколько не прибегал к «помощи» своей красоты и, кажется, вообще мысли не допускал, что эффектная внешность способна дать преимущества. Да и техники как таковой еще быть не могло быть у первокурсника. Так что не будет преувеличением считать образ Алеши Скворцова слепком с самого Ивашова. Именно обаяние этой полудетской души покорило зрителей во всем мире. Характерный штрих: после выхода «Баллады о солдате» (1959) в общественном сознании сама собой укрепилась легенда, будто памятник советскому солдату-освободителю «Алеша» в болгарском городе Пловдиве назван в честь Алеши Скворцова, хотя открыт монумент был еще в 1957 году и название получил по имени рядового Красной армии Алексея Скурлатова, который участвовал в освобождении Болгарии от немецко-фашистских захватчиков.

Слава его дома не застанет

Конечно, это был очень яркий старт. Из-за съемок в «Балладе о солдате» Ивашову пришлось остаться на второй год и продолжить учебу во ВГИКе с другим курсом. Но большой кинематограф уже прочно вцепился в актера-студента: параллельно с учебой Ивашов много снимался. И не только потому, что режиссеры хотели заполучить в свой фильм звезду. Как он стеснялся своей красоты, так же искренне Ивашов не видел причин считать себя актером в особом статусе. После главной роли в фильме, прогремевшем на весь мир, Владимир Ивашов снимался и в небольших ролях. И быстро стало понятно, что успех его Алеши Скворцова, во многом случившийся благодаря обаянию личности самого исполнителя, привел в советское кино актера тонкого, чуткого к партнерам, способного работать на картину даже будучи на втором, а то и на третьем плане. В картине Василия Ордынского «Тучи над Борском» (1960), привлекшей внимание к деятельности религиозных сект в советской глубинке, Владимир Ивашов сыграл героя еще младше, чем Алеша Скворцов, — школьника Гену, одноклассника одурманенной сектантами-пятидесятниками комсомолки Оли Рыжковой. В фильме «Евдокия» (1961) Татьяна Лиознова дала Ивашову роль одного из приемных сыновей супругов Чернышевых, Павла. Он подает большие надежды как художник, но летом 1941-го уходит на фронт добровольцем. К концу войны от Павла в доме — только папка с рисунками, бережно замотанная матерью в тряпицу… Погиб, как и Алеша Скворцов. А щеголеватый Виктор, герой Ивашова из фильма Ролана Быкова «Семь нянек» (1962) был современником актера. Отличная работа, хоть критики тогда и высказались о ней с некоторым разочарованием: мол, после такого, как у Чухрая, шаржированный пижон — передовик производства… На самом деле Ивашов и тут проявил способность всего себя отдавать на нужды фильма. А фильм Ролана Быкова был сатирической комедией, и там от актеров требовалось именно играть в рамках своих «масок».

Не по актеру роли…

Владимир Ивашов в роли Печорина в фильме «Бэла»

В фильмах, последовавших за «Балладой о солдате», Владимир Ивашов доказал, что он прекрасный разноплановый актер. Как многие актеры-выпускники ВГИКа, после окончания вуза «прикрепился» к Театру-студии киноактера. И относился к нему очень серьезно, не в пример другим кинозвездам из труппы (Театр киноактера давал артистам возможность работать в периоды пауз между фильмами, ведь у многих таковые затягивались на годы). Ивашов даже застал неплохой период в истории этого своеобразного коллектива, когда там ставили спектакли хорошие театральные режиссеры и публика шла туда отнюдь не только затем, чтобы увидеть «живых кинозвезд». Обидно, что всего лишь две большие роли довелось ему сыграть в театре: Ставрогина в «Бесах» режиссера Вячеслава Спесивцева по роману Достоевского и Александра Блока в композиции «Здесь, на синей земле» по произведениям поэта (постановка Евгения Радомысленского).

Рекомендуем почитать:

Владимира Ивашов с женой, актрисой Светланой Светличной, и сыновьями

Обидно и другое. По большому счету, в киносудьбе Владимира Ивашова не случилось больше ролей, равных по значению работе в «Балладе о солдате». Этапной работой обещала стать роль Печорина в дилогии (1966) Станислава Ростоцкого «Бэла» и «Максим Максимыч. Тамань» по роману М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», но этот фильм не стал большой удачей кинорежиссера, а Владимиру Ивашову принес немало разочарований — например, Ростоцкий принял решение переозвучить сыгранного Ивашовым Печорина. Главный герой говорил с экрана голосом Вячеслава Тихонова. «Не сработала интуиция режиссера… Бывает», — вспоминала жена Ивашова, актриса Светлана Светличная. Через несколько лет Ростоцкий, словно в оправдание, предложит Ивашову небольшую роль в фильме «А зори здесь тихие» (1972). Помните, в этой картине у каждой героини — как бы свой небольшой сюжет-флэшбек, воспоминание о довоенной жизни? У сибирячки Лизы Бричкиной всего и счастья-то было — платоническое чувство к красавцу-геологу, который однажды возник на глухом таежном хуторе и несколько дней отогревался в доме у печки. Прекрасного гостя и сыграл Владимир Ивашов. Хорошо, даже прекрасно сыграл на совсем небольшом отрезке экранного времени, но это слабое утешение для взрослого актера, знававшего лучшие времена. Роль белого офицера, адъютанта штабс-капитана Кудасова в суперхите «Новые приключения неуловимых» Эдмонда Кеосаяна и того же офицера, но уже эмигранта при пошлом русском ресторане в Париже (в фильме «Корона Российской империи, или Снова неуловимые»), конечно, принесла новую волну популярности и узнаваемости — уже у подростков 1970-х, но серьезным материалом для столь глубокого актера не могла быть по определению. Разве что романс «Русское поле» в исполнении Ивашова стал очень востребованным и позже сослужил артисту службу: в годы безработицы Владимир Ивашов выступал в музыкально-поэтических вечерах, концертах, вел циклы передач на телевидении, где пел под гитару и читал стихи. Пел он замечательно — задушевно, без трескучей актерской аффектации.

Кадр из фильма «Корона Российской империи, или Снова неуловимые»

Уход Владимира Ивашова совпал с концом советского кино

Светлана Светличная и Владимир Ивашов на церемонии вручения премии «Ника»

Да, сколь невероятным это ни покажется, но к середине 1980-х Владимир Ивашов оказался практически невостребованным. Он был в прекрасной форме: по-прежнему стройный, подтянутый. Даже поседел как-то благородно, впору было играть аристократов и членов королевских домов. Характер не позволял ему «выхаживать» работу, просить, намеренно мелькать в гуще кулуарных собраний кинематографистов. Из Театра киноактера он и его жена Светлана Светличная уволились, когда там начались свары: перестройка запустила процессы не только благотворные, но и весьма некрасивые — например, производство пошлых зрелищ на потребу невзыскательной публики, манипуляции с недвижимостью творческих союзов и институций. Как один из самых давних участников труппы Ивашов мог участвовать в решении судьбы театра, но он был очень чистый по натуре человек и не пожелал там оставаться при наступлении мутных времен. В 1990–1991 годах отечественное кино постиг полный коллапс: советская киноиндустрия в муках умерла, а новой взяться было пока неоткуда. Тяжелее всего приходилось именно «чистым» киноактерам — тем, кто не состоял в труппах театров. Но люди как-то крутились, устраивались. Стала потихоньку складываться индустрия рекламы, и съемками в промороликах не гнушались звезды советского кино — заслуженные и народные, лауреаты и дипломанты… Ивашову органически претили подобные формы профессиональной деятельности. И в то же время он не отступался от своего принципа содержать семью во что бы то ни стало. К 1993 году ему не осталось ничего другого, как пойти работать на стройку. Потом этот факт обсуждался с шумом, пафосом: как так, знаменитый актер, играл Алешу Скворцова и даже Штирлица в молодые годы (сюжет о деятельности советского разведчика-нелегала Максима Максимовича Исаева в исполнении Владимира Ивашова всплывает как приквел его дальнейших подвигов в фильме 1975 года «Бриллианты для диктатуры пролетариата»), надел робу разнорабочего, пошел грузить шифер и класть кирпичи на стройплощадке! И даже непонятно, что больше возмущало людей: что актер так уронил себя или что профессиональное киносообщество не уследило и не помогло ему. Между тем в этом нетривиальном поступке отразилось все то же благородство ивашовской натуры; он никогда о своих печалях и бедах не кричал, а другим помогал первым. И потом, он происходил из большой рабочей семьи (отец всю жизнь трудился на заводе, мать вела дом, у Володи были еще брат и сестра) и в физическом труде ничего оскорбительного не видел. Вот если бы он, здоровый мужчина с руками-ногами, однажды пришел с пустыми руками домой, это было бы для него непереносимо. Однако это он себя в 55 лет считал здоровым мужчиной, хорохорился, а на самом деле его давно мучила язвенная болезнь. Физические перегрузки на стройке однажды дали о себе знать: в марте 1995-го Ивашову стало плохо на рабочем месте. Вызвали скорую, отвезли в больницу, сделали операцию — неудачно. И тут словно продолжилась цепь обидных, фатальных неудач. 23 марта 1995 года Владимира Ивашова не стало. Обстоятельства его жизни в конце пути осмыслялись профессиональным киносообществом постепенно. Всем было стыдно. На заре оттепельных 1960-х красивый, обаятельный вгиковец Володя Ивашов стал символом нового советского кино. Его улыбка по силе своего воздействия могла соперничать с улыбкой Юрия Гагарина. Есть горький символизм в том, как крах профессиональной судьбы и смерть Ивашова вследствие перегрузок на стройке совпали со смертью советского кино. Яркая и трудная судьба досталась хорошему человеку и прекрасному актеру — Владимиру Ивашову.