ЗАБЫТЫЕ ИМЕНА

Начало ХХ столетия — события 1905 года, Первая мировая война, Октябрьский переворот 1917-го — породили невиданную доселе волну эмиграции с территории всей бывшей Российской империи. Десятки, сотни тысяч людей уезжали через Крым и Константинополь, Дальний Восток, западные границы. Люди всех слоев общества — не только богатые и знатные, как иногда считают, — всех профессий и возрастов устремились за рубеж в попытке выжить и переждать ужасы террора времен Гражданской войны. Многие, так и не получив гражданства принявших их стран и сознательно не стремясь к этому, остались навсегда эмигрантами с нансеновскими паспортами. Другим судьба дала возможность десятилетия спустя вернуться на свою родину и, увы, часто пройти сталинские лагеря и ссылки.

Их жизнь в эмиграции была непростой, материально они очень часто бедствовали, но до конца не принимали нового гражданства. Многие из них были выдающимися людьми, внесшими значительный вклад в науку, культуру и искусство приютивших их стран. «А за то, что нас Родина выгнала, Мы по свету ее разнесли», — писал поэт Алексей Ачаир.

По эту сторону границы о них забыли на долгие годы, но в 1990-е занавес приоткрылся, и мы стали постепенно вспоминать их имена. Они надеялись вернуться в Россию, и если им не удалось это сделать лично, то их наследие может и должно быть осознано как часть нашей общей культуры.

«Мы не в изгнании, мы в послании», — говорили эмигранты. Это послание ныне обращено к нам, и мы не должны его потерять.

Жорж де Годзинский (05.07.1914–23.05.1994)

К 120-летию со дня рождения

Финский музыкант и пианист из семьи эмигрантов, автор музыки к опереттам, балетам и более чем шестидесяти фильмам, Жорж де Годзинский начал свою музыкальную карьеру в 1936 году, когда Ф. И. Шаляпин пригласил его в качестве аккомпаниатора в большое турне по Японии и Китаю.

Жорж (Георгий) де Годзинский родился 5 июля 1914 года в Петербурге. Отец будущего музыканта Франц Францевич Годзинский был выходцем из Польши, окончил Тартуский университет, а затем переехал в Петербург, где работал в Управлении царских железных дорог. Для души он занимался музыкой, играл на нескольких музыкальных инструментах — виолончели, фортепиано, трубе, даже брал уроки у знаменитого педагога Петербургской консерватории профессора Александра Зилоти, учителя Рахманинова.

Со своей женой Марией Отмар-Нойшеллер, дочерью швейцарского подданного, директора резинового завода «Треугольник» в Петербурге, Франц Францевич также встретился у Зилоти, и общее увлечение музыкой стало семейным в доме на Васильевском острове, где росли Георгий и его сестра Элизабет. По воспоминаниям музыканта, его отец был дружен в Петербурге с Александром Глазуновым и играл в четыре руки с Рахманиновым.

Чуть позже, когда А. И. Зилоти основал «Русский музыкальный фонд», куда вошли в качестве членов Глазунов, Рахманинов и Шаляпин, Ф. Ф. Годзинский стал его ответственным секретарем.

После революции, в 1920 году, когда Жоржу было всего шесть лет, семья покинула Россию, перебравшись из Петербурга в Финляндию по льду Ладожского озера — один из самых печально известных путей русских эмигрантов.

С великим русским басом Жорж де Годзинский познакомился во время пятидневных гастролей артиста в Хельсинки в ноябре 1935 года, где Шаляпин дал два спектакля в Финской опере: «Фауста» Гуно и «Севильского цирюльника» Россини. Федор Иванович и до этого не раз бывал в Финляндии, приезжал к Репину и Горькому в Куоккалу и Мустамяки, отдыхал в местечке Рауха около г. Иматры, но на гастроли в Хельсинки после своего отъезда в эмиграцию (в 1922 году) собрался впервые. Жорж был тогда 21-летним студентом финской консерватории имени Яна Сибелиуса и проходил в оперном театре стажировку в качестве концертмейстера балетной труппы. Шаляпин, у которого в тот момент не было своего аккомпаниатора, собирался в большое турне по Японии, Китаю, и ему приглянулся молодой пианист. Георгий Францевич, как Годзинский называл себя в кругу русских друзей, обладал блестящими профессиональными качествами в редком сочетании с мягким характером, что очень пригодилось во время долгого совместного путешествия. К тому же кроме русского он прекрасно владел несколькими другими европейскими языками: английским, немецким, французским, польским, финским и шведским.

Шаляпин устроил студенту два прослушивания, во время которых Годзинский исполнял самые сложные произведения из репертуара певца, и результатом Федор Иванович остался вполне доволен. Несмотря на высокий уровень молодого музыканта, приглашение всемирно известного артиста отправиться на полугодовые гастроли было для него неслыханным, и Годзинский поначалу воспринял его чуть ли не как шутку, тем более что девяносто процентов репертуара Шаляпина было ему тогда неизвестно. Вряд ли в тот момент Жорж до конца осознавал все сложности будущего предприятия, ведь работать с Шаляпиным было очень непросто. И дело было не только в его трудном характере, подозрительности, вспыльчивости, но и в особенностях его исполнительского искусства. По воспоминаниям Годзинского, певец любил импровизировать, иногда держал большие паузы или, наоборот, «проглатывал» некоторые слоги, и аккомпаниатору приходилось быстро подстраиваться под его манеру исполнения. Или вдруг настроение Шаляпина менялось, и он решал петь на тон ниже, и тогда пианист должен был с листа транспонировать произведение в другую тональность. Однако эти усилия не пропали даром. Молодому человеку, кроме профессионального роста, поездка принесла и все радости увлекательного путешествия, знакомство с новыми странами, новых друзей и коллег. Еще до начала гастролей, по пути из Финляндии во Францию, Жорж построил маршрут так, чтобы охватить побольше городов, ему удалось проехать через Эстонию, Латвию, Германию и Бельгию. Вместе с Шаляпиным в путешествие по Дальнему Востоку отправилась и его младшая дочь Дася, и во время поездки Годзинский давал ей уроки музыки. В течение всех гастролей он вел дневник, сделал почти тысячу фотографий, и этот уникальный материал впоследствии лег в основу нескольких изданий, посвященных дальневосточным гастролям Ф. И. Шаляпина.

С особым воодушевлением принимала публика Шаляпина в Харбине. В этом китайском городе, построенном русскими, где в 1930-е годы была большая эмигрантская диаспора, публика встречала певца возгласами «Ура!», а оркестр играл марш. Харбин славился как театральная столица дальневосточного русского зарубежья, здесь была своя опера, две балетных школы-студии, три консерватории и симфонический оркестр, в городе было много молодежи — работало шесть вузов, где преподавание велось русскими профессорами на родном языке. Поэтому в Харбине давно следили за гастролями Шаляпина и мечтали заполучить на свои площадки великого артиста, хотя в первоначальный план его гастролей Харбин и не входил, уступая по своим масштабам другому городу с большой русской диаспорой — Шанхаю. Но в итоге Шаляпин был очень рад впервые за многие годы приехать в русский город, где как будто остановилось время.

«Концерты мы начинали так, — рассказывал Годзинский своему биографу Николаю Горбунову. — Я выходил на сцену, исполнял несколько небольших произведений Баха, Бетховена, Моцарта, Чайковского, а также и свои собственные. Затем выходил Федор Иванович. Он сам объявлял те произведения, которые собирался исполнять. Публике предлагалась больших размеров программа на английском и японском языках, в которой было 83 номера, а также 11 арий из опер».

Сопровождая Шаляпина, Годзинский тоже оказался в центре внимания: газеты брали у него интервью, иногда ему приходилось заменять артиста на встречах с общественностью. Так, Жорж Годзинский принял участие в праздновании 15-летнего юбилея харбинской школы пения М. В. Осиповой-Закржевской, воспитанницы иркутской консерватории. Молодой музыкант с удовольствием совершал экскурсии по городу: «На каждом углу радуют глаз русские вывески, повсюду и везде звучит русская речь, навстречу то и дело попадаются милые сердцу русские лица», — рассказывал он корреспонденту харбинской газеты, осматривал строящийся Свято-Благовещенский храм, принимал приглашения от юношеских организаций и частных лиц.

Годзинский постепенно становится известен не только как аккомпаниатор Шаляпина, но и как композитор. В это время он работает над балетом «Сон поэта» на текст поэтессы Веры Булич, тоже эмигрировавшей в Финляндию и служившей в Гельсингфорской библиотеке. Над декорациями к этому балету работал еще один русский эмигрант в Финляндии: Сильвестр Веселов, художник-декоратор, подававший большие надежды, автор декораций к «Пиковой даме» и «Демону» в финляндской государственной опере.

Через 17 лет после завершения гастролей, в 1953 году, Жорж де Годзинский решил написать воспоминания о своих впечатлениях от поездки, но тогда рукопись осталась незавершенной и не была издана, и только гораздо позднее его заметки были переработаны журналистом ТАСС в Финляндии Николаем Горбуновым и вошли в состав его нескольких книг.

С 1953 по 1980 год Годзинский дирижировал оркестром на финском радио. В работе дирижера также пригодились навыки, полученные во время гастролей с Шаляпиным, — постоянное напряжение и точность исполнения, чуткость восприятия.

В эти годы Годзинский работает и с известными советскими артистами: Георгом Отсом, Павлом Лисицианом, Иваном Петровым. Особенно тесные и дружеские связи установились у него со знаменитым советским эстонским певцом Георгом Отсом — у них были совместные концерты, гастроли по Финляндии, Годзинский навещал своего друга в Таллине.

Вместе с Павлом Лисицианом Годзинский выпустил в Финляндии две пластинки. «Годзинский — опытный интерпретатор, — рассказывал Лисициан. — У него яркий звук, он очень чуткий музыкант, очень музыкален <…> у Годзинского удивительный звук, певучий».

О своей работе с Годзинским рассказывал и знаменитый бас Иван Петров. Он записал пластинку фирмы «Питкя Рютми» во время гастролей 1957 года в Хельсинки. Когда ему предложили поработать с аккомпаниатором самого Шаляпина, сомнений в его профессиональных качествах не осталось. А уже во время репетиций Иван Петров убедился, насколько пианист тонко чувствует стиль русской музыки. Очень быстро, практически без дублей они записали шесть произведений.

Годзинский много работал для оперных и драматических театров Финляндии, для музыкальных программ на финском телевидении, сочинил более двухсот песен. Он много выступал на радио и телевидении, где рассказывал в том числе и о триумфальных гастролях Ф. И. Шаляпина. Но в России о нем ничего не знали, его не приглашали в советское посольство в Финляндии, к нему не приходили с расспросами ни журналисты, ни музыканты… Только через 50 лет после тех памятных гастролей, в 1986 году, журналист ТАСС Николай Горбунов с удивлением узнал об истории известного финского музыканта и начал постепенно возвращать его имя в российскую культуру.

Жорж де Годзинский умер 23 мая 1994 года и был похоронен на кладбище Хиетаниеми на Холме искусств, где упокоились самые известные деятели культуры Финляндии.

Что почитать:

Николай Горбунов. Жорж де Годзинский: с Шаляпиным полгода и всю жизнь. Москва, 2016.