Екатерина Кубрякова: «В любой непонятной ситуации иду бродить по улицам Петербурга и нахожу ответы на все вопросы»

Писатель и автор книг о Санкт-Петербурге — о гении места, магии города и историях, которые находят ее сами

Теги: Писатели | Книги | Санкт-Петербург

Фото: Михаил Павловский

Екатерина Кубрякова — автор литературно-исторического проекта «Голоса из окон», посвященного сохранению истории Санкт-Петербурга, писательница и драматург. Ее книги — калейдоскоп историй, своеобразная интерпретация «духа места», обитающего в старинных домах великого города. Попытка оживить здания, безмолвных свидетелей былого, голосами их знаменитых и не очень обитателей.

Для меня Петербург — объемный и живой город. Когда бродишь по его улицам, проспектам и набережным, возникает ощущение присутствия сразу в нескольких пространствах и временах. Например, я могу посмотреть на город глазами Петра I, а на следующем повороте попадаю в мир Александра Пушкина, Анны Ахматовой или Иосифа Бродского. Есть ли у вас подобное ощущение?

Я далека от магического мышления и с юмором отношусь к «мистическому Петербургу» как к очередному рекламному образу города. Но многогранность, многослойность старинных домов, мест, вещей, которые были свидетелями прошлого, вполне реальна. В конце концов, именно с ними взаимодействовали и Пушкин, и Ахматова, и Бродский, упомянутые вами.

Пройдитесь белой ночью по самому что ни на есть туристическому центру. Выйдите, скажем, на Миллионную улицу. Она, всего несколько часов назад полная туристов, фотографов, торговцев, музыкантов, будет пуста, безлюдна и тиха. Только дома, уже десятки лет наблюдающие за окружающей действительностью, стоят на своих местах — так же как и сто лет назад. Откройте «Игру снов» Августа Стриндберга. Читайте: «Все может произойти, все возможное вероятно. Времени и пространства не существует. На крошечном островке реальности воображение прядет свою пряжу и ткет новые узоры: смесь воспоминаний, переживаний, свободной фантазии, вздора и импровизаций. Сквозь внешний бытовой слой просвечивает иной, таинственный и загадочный пласт реальности…»

С чего началась ваша коллекция историй о петербургских домах и их жителях?

Всё началось лет восемь назад. Я читала книгу Ирины Одоевцевой «На берегах Невы» — Серебряный век во всей красе и все его персонажи, как живые. Именно с этой книги начался мой проект «Голоса из окон». Зарисовки о жизни петроградской богемы, которую потом Анна Ахматова опишет в «Поэме без героя», снабжены там конкретными адресами. Оказалось, что я каждый день хожу дорогами Осипа Мандельштама, Александра Блока, Николая Гумилева и не задумываюсь над этим. Город наполнился историями, а дома, в которых они происходили, я стала фотографировать и сохранять в блоге — с короткими заметками к снимкам. Со временем они превратились в длинные тексты.

Как и где вы находите истории?

Мой проект «Голоса из окон» — это коллекция мемуаров и цитат, вырезок из книг, из газет. Одним из героев истории является дом. Обычно я читаю книги, листаю старинные газеты и, если в тексте встречается упоминание дома, сохраняю этот отрывок, чтобы потом решить, как с ним поступить. Таких отрывков у меня в заметках в телефоне, в книгах с закладками скопились сотни. Какие-то из них беру в работу, честно говоря, произвольно, потому что никогда не знаешь, удастся ли раскрутить небольшую цитату в интересную историю. Ведь само написание текста занимает лишь 10 % времени. Остальное — сбор информации, проверка фактов, чтение дополнительной литературы.

А бывает, что истории находят вас сами?

Истории вообще часто находят меня сами. Недавно был сильный ветер. Вышла утром из дома, и прямо под ноги мне принесло кучу бумажного мусора. И я чуть не наступила на старинную фотографию — маленький мальчик с женщиной в шляпе стоят на фоне огромного корабля. Подняла снимок, очистила от грязи, а под ним лежало письмо — о любви, о войне. Я расспросила всех соседей, надеясь найти хозяев этого «мусора». Все пожимали плечами. Возможно, из этих принесенных ветром обрывков чьей-то жизни получится интересная история.

Был случай, мне написала Екатерина Емельянова — девушка, сохранившая бесценный архив дневников своих предков, и поделилась отрывками о двух домах, с которыми были связаны невероятные, как и все в XX веке, истории ее дальних родственников. Там было все, что нужно для остросюжетного романа, с одной лишь оговоркой: все это произошло в реальности. И нападение на великого князя, и спрятанные сокровища бабушки-генеральши, и сумасшедший дом, и трагедии Гражданской войны, и даже Александр Грибоедов с Владимиром Одоевским. Дневники были рукописными — Екатерина перевела отрывки в электронный формат — и нигде не публиковавшимися. Это личная история семьи, которую я не смогла бы найти нигде, если бы она не нашла меня сама. Екатерина и ее родственники, владельцы прав на эти рукописи, разрешили опубликовать получившиеся небольшие истории в моей книге «Петербургские дома как свидетели судеб».

Как-то вы сказали, что Петербург уникальный город, он возник намерением одного и усилиями тысяч людей, и при этом он затмил своих создателей. Как вы думаете, почему так получилось?

Великие города, как и великое искусство, поглощают своих создателей. Живут своей жизнью. Петербург, как древняя руина, как гордый исполин, сам по себе. Он не просит помощи у людей. Что бы ни происходило на этих улицах — а за триста двадцать лет турбулентности чего здесь только не было, взять хотя бы несколько смен названий и, собственно, государств, — он стоит. Такой же великолепный, но недоступный, недосягаемый. Именно город — главный герой «Голосов из окон». Герой, а не место действия.

Что лично для вас Петербург?

Он мой собеседник. В любой непонятной ситуации иду бродить по его улицам и нахожу ответы на все вопросы.

Если бы у вас была возможность перенестись всего на один день в Петербург прошлого, то какой бы это был день и почему?

Конечно, велик соблазн перенестись на утренний кофе к «Вольфу и Беранже» и между делом спасти от дуэли Пушкина. Или поставить подножку официанту «Лейнера», несущего Чайковскому стакан зараженной холерными вибрионами воды. Предупредить идущего к своим палачам Всеволода Мейерхольда и хотя бы десяток жертв политических репрессий — сколько можно успеть за один день! Но, знаете, перенестись в обычный день, в бытовую жизнь, в которой ничего судьбоносного не происходит, возможно, едва ли не более интересно. Когда в конце XIX века в Петербург приехал французский писатель Теофиль Готье, он именно этим и занялся — ходил по городу и фиксировал обычную жизнь. Сейчас он стал бы отличным блогером.

Какое у вас любимое место в Петербурге?

Витебский вокзал. Время остановилось в этих прекрасных интерьерах в стиле модерн. Вокзалы в принципе особенные места — поезда, незнакомые лица, попутчики, суета. Только здесь, садясь на поезд, путешествуешь не только из точки А в точку Б, но и из эпохи А в эпоху Б. Это волшебное место.

Вам нравится то, как сейчас развивается город?

Меня восхищает, как город развивают частные лица. Люди, которые сами реставрируют свои парадные, отмывают плитку, открывают небольшие музеи, отстаивают сохранение памятных мест. Мне бы хотелось, чтобы это не было борьбой и проходило при искренней поддержке и помощи правительства. Петербург — это его жители, и они имеют право принимать участие в решении всех городских вопросов, открыто и прозрачно, от застройки новых территорий до назначения управленцев.

Вы автор трех книг о Петербурге, а какие книги про этот город особенно нравятся вам?

«Милый старый Петербург» Петра Пискарева и Людвига Урлаба и «Старый Петербург» Михаила Пыляева, а также очерки известного адвоката Анатолия Кони. Они машина времени, путешествие в прошлое.

Есть ли идеи для следующей работы?

Каждый город, в котором бываю, мне сразу же кажется идеальной площадкой для «Голосов из окон». Иногда я так увлекаюсь, что удивляю даже местных жителей. Например, когда жила больше года в Ростове-на-Дону, я влюбилась в этот город. Гуляла от центра до Нахичевани (раньше город на правом берегу реки Дон, а с 1929 года — часть Пролетарского района Ростова-на-Дону. Основан в 1779 году армянами, переселенными из Крыма по указу Екатерины II. — Ред.) с аудиокнигой Нины Берберовой «Курсив мой». В новой книге, кстати, представлены кусочки из петербургской жизни этой загадочной фигуры Серебряного века, но есть еще и ростовские зарисовки, не менее остросюжетные.

Из того материала, что у меня уже частично есть, мне бы хотелось составить «Голоса из окон» пригородов Петербурга. Старинных усадьб в области немало. Приютино, где Пушкин искал себе невесту, Марьино, Елизаветино, усадьба Рериха в Изваре и, конечно, мое любимое место — усадьба Рождествено, с которой связано детство и юность Владимира Набокова. А Царское Село и вовсе достойно отдельной книги.

Откуда черпаете вдохновение?

Мое вдохновение — прогулки по городу, его архитектура, его настроение и, конечно, люди. Прохожие делятся на два типа: те, что смотрят по сторонам, и те, что смотрят под ноги. Я всегда смотрю по сторонам.

И последний вопрос: если не Петербург, то…

Рим. Говорят, что люди, выросшие среди красоты великих городов, не склонны испытывать синдром Стендаля. Я выросла в Петербурге, бывала во множестве красивейших мест Европы, но только Рим заставил мое сердце биться, как в том случае, когда туристы падают в обморок перед полотнами великих мастеров, не выдержав эмоций от соприкосновения с прекрасным.

Рекомендуем прочитать интервью с писательницей из Грузии Анастасией Хатиашвили.