Алина Кабанова: «Народная культура не умирает, она трансформируется» Фольклорист — о месте прогресса в сохранении народной культуры
Теги: Национальная культура | Особенности культуры | Музыка | Фольклор
Автор: Арина Демидова
Алина Кабанова занимается фольклором, играет на фортепиано, гуслях и балалайке, устраивает банные девичники, словом, «человек-оркестр».
Как вы начали заниматься фольклором? Кто вас подтолкнул к этому?
У меня с детства такой характер, что подтолкнуть к чему-то меня никто не мог. Четко знала с четырех лет, чего хочу, куда мне надо. Я тогда маме сказала: буду играть, когда вырасту, на рояле в консерватории. Откуда я это взяла, никто не знает, и сама не знаю. Меня манили клавиши фортепиано. Но в музыкальной школе были еще сольфеджио и хор. И я оказалась одной из немногих детей, которые ходили с удовольствием. Потом я пошла вместо хора в фольклорный ансамбль к Светлане Юрьевне. Сейчас у нее фамилия Белова, она преподаватель Российской академии музыки имени Гнесиных, а тогда она была студенткой гнесинской академии. Мне понравился сам педагог: она была молодой девушкой, улыбчивой, с красивым голосом. Я пришла в фольклор, а затем уже, конечно, пошла поступать в гнесинское училище, потому что сразу в академию нельзя. Там встретила своего мужа, который на курс старше меня занимался, и он меня пригласил в ансамбль к своим родителям. Я увидела, что могу быть фольклористом, благодаря Жанне Эдуардовне Кабановой, моей свекрови, потому что она мне показала другую сторону фольклора — жизненную, психологическую, социальную, потому что до этого я видела фольклор только как сценическую историю. Я, кстати, пошла учиться не только на фольклорное отделение в гнесинскую академию, но и в МГУ на философский факультет.
А ваши родители не из мира музыки?
Мама у меня вообще потомственный врач. Но в семье всегда любили петь. Застольные песни у нас всегда звучали. Помню, например, «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». Мало мне было музыкальной школы. Везде я пела. Постоянно со всеми своими подружками в деревне у бабушки. Помню, все соседи выходили на балкон слушать мои концерты, когда я пела, качаясь на качелях.
На каких музыкальных инструментах вы умеете играть?
Конечно, главный мой инструмент — это все-таки голос. Вот на нем я умею играть, а все остальное считаю достаточно несовершенным. Я владею фортепиано, умею играть на балалайке в деревенском ключе, на гуслях. Вот сейчас буду осваивать колесную лиру и очень хочу скрипку, но именно в народном стиле. Самый любимый мой инструмент — это гусли, очень терапевтический инструмент. Всем рекомендую на нем играть.
Как вы относитесь к использованию цифровых технологий в своей деятельности?
Я считаю, что цифровизация, которая нагрянула в социуме, имеет две стороны медали. Первая, конечно, это глобальное отупление людей, но это не потому, что цифровая технология такая, а потому что люди так ее используют. Что касается в профессиональном ключе, конечно, это обогащает. Если ты занимаешься делом, а не в игры играешь, то цифровые технологии только помогают. Вот я запустила курсы дистанционных уроков, и это большая ценность для меня, возможность расширить круг учеников не только в Москве, а именно в регионах.
Например, изучила тему русской свадьбы, снимаю курс. Я ведь не только песни даю, еще и теоретический материал, рассказываю, какие были традиции, обычаи.
Как вы думаете, можно ли сохранить народную культуру без использования современных технологий?
Смотря на каком уровне это рассматривать. Когда ты просто ведешь урок, тебе, кроме балалайки, ничего и не надо, чтобы сохранять народную культуру. Но если мы говорим в глобальном смысле, то, конечно, нужна элементарная развитость рекламы в социальных сетях.
В народной культуре зачастую очень консервативные люди работают, и они не очень умеют пользоваться сайтами, социальными сетями, продвижением, PR. Здесь современные технологии не просто важны — без них невозможно. Мне очень не нравится, когда начинается история «Народная культура умирает. Давайте ее спасать». Нет, она не умирает, и спасать ее не надо. Она просто трансформируется. Я считаю, что потенциал развития народной культуры очень велик, и мы это сейчас видим. Народная культура хороша тем, что она для всех понятна и доступна. В народную культуру может прийти человек любого возраста, с любыми возможностями и найти для себя там место.
Как вы считаете, какую роль играют народные песни в сохранении культурного наследия?
Народные русские песни, мне кажется, это главное, что есть у русских людей с точки зрения народной культуры. Песни у нас особенные. Если мы сравним с другими культурами, увидим: русская песня сохранилась благодаря тому, что у нас не было много привнесения инструментов.
Западная народная культура очень обогащена инструментами. Там технологии были очень развиты, производство этих инструментов.
Главная особенность и ценность русской народной песни в том, что она многоголосна и акапельна, то есть без сопровождения инструментов. Есть и с сопровождением, с балалайкой, с гармошкой, но это все позже, и это все небольшая часть, в основном люди пели только голосами.
Народная песня — это не только музыка. Это симбиоз народной мудрости, психологии, социального и психологического тренинга. Если мои предки лечили людей лекарствами, то я лечу песнями и хороводами. И вижу, как люди меняются, когда они систематически ко мне ходят, поют. Это меняет их эмоциональный фон, повышает уровень счастья.
А какую роль вообще играет музыка в жизни человека?
Сейчас это очень популярный вопрос, благодаря Татьяне Черниговской, которая занимается изучением мозга, читает лекции на эти темы. Меня иногда спрашивают: зачем отдавать ребенка в музыкальную школу, если он, например, не станет музыкантом? Вообще не для этого! Музыка — это очень сложная, с интеллектуальной и эмоциональной точки зрения, вещь. Если вы учите ребенка музыке, вы учите его одной из самых сложных вещей в мире. Дети, которые окончили музыкальную школу, отличаются, у них лучше мозги работают.
Музыка — это многозадачность. Например, ты играешь на фортепиано. Зрительно должен считывать ноты, плюс очень много всяких значков, символов, штрихов. Нужно посмотреть, не только какая нота, но и какая длительность, каким пальцем играть, какой штрих, на какой динамике и так далее. То есть ты смотришь глазами, анализируешь ушами, пальцами двигаешь, ногами педали нажимаешь, плюс у тебя идет построение художественного музыкального образа. И я считаю, что музыку надо делать обязательным предметом в школе, именно углубленное изучение.
Расскажите подробнее о своих проектах.
Первый мой проект — фольклорный ансамбль «Куделя». Это была моя первая работа. Я пришла в ДК организовывать детский фольклорный коллектив. Получилось так, что пришли взрослые, и вот по сей день, уже около 15 лет, я руковожу ансамблем.
Проект, который мы создали уже с моим мужем, когда поженились, — школа русского фольклора «СамоВар».
У нас еще есть проект — ансамбль «Ура» с нашими друзьями. Мы даже дали сольный концерт в прошлом году, часто организовываем мастер-классы, культурные события, праздники, корпоративы.
У меня был какое-то время назад благотворительный проект «Дари фольклор», мы ездили по детским домам, по разным местам, где нужны благотворительные концерты.
Ну и я еще педагог в музыкальной школе и фольклорного детского ансамбля. Я веду там занятия для малышей и обучаю детей именно народной хореографии.
Еще мой проект — «Традиционное женское» — всякие курсы, мастер-классы, интенсивы для женщин: хороводные, песенные, тематические. Вот сейчас у меня идет курс «Русская свадьба». Потом я хочу выпустить курс по пальчиковым играм и нейрогимнастике для детей. Планирую еще сделать курс «Песни о любви». Еще у меня новый формат — «банные девичники»: женщины парятся в бане, поют, наслаждаются общением и выходят обновленными.
Много ли у вас учеников?
Много — это понятие относительное. Тут всегда найдется тот, у кого больше, и тот, у кого меньше. У нас достаточно учеников, чтобы мы могли целиком жить на заработок от педагогической деятельности, поэтому я делаю вывод, что достаточно людей, которым интересна наша работа. Мы сейчас даже где-то стараемся как-то уменьшить количество учеников, и остаются те, которым действительно интересно и действительно важно.
Как вы относитесь к использованию электронных инструментов в народной музыке?
Плохо. Я целую диссертацию как-то читала на тему разницы восприятия акустической музыки и электронной. Когда вы слушаете акустические инструменты, симфонический оркестр вживую или когда слушаете его через колонку — это два разных ощущения для нашего тела и, естественно, для нашей эмоциональной сферы. Я считаю, что народная музыка — акустическая, человеческая — рассчитана на живую вибрацию, направленную в организм человека. Электронная история очень отупляет. Электронную музыку я люблю меньше всего, потому что она, мне кажется, рассчитана только на людей с достаточно низким порогом чувствительности.
Когда вы понимаете, что добились результата?
Для меня самый главный критерий — я чувствую внутреннее счастье. Это никакими лайками, количеством подписчиков, количеством денег, чем там еще люди меряются, не измеришь. У меня это вот просто в моменте: что-то происходит, и я ощущаю очень глубокое, наполняющее меня изнутри счастье. Бывает, мы водим хоровод на занятии, и вдруг — раз, и все наконец выполнили, справились с той задачей, которую я поставила. И это такое для меня счастье!
