Все самое интересное о жизни стран-соседей России
  • PERSPECTUM
  • Лица поколения
  • Виталий Головнев: «Мне нужно играть так, чтобы прикоснуться к сердцам людей»
    Известный музыкант — об опыте жизни за границей, формуле успеха, идеальной публике и сольных альбомах
Обновлено: 03.11.2024
Лица поколения
9 минут чтения

Виталий Головнев: «Мне нужно играть так, чтобы прикоснуться к сердцам людей»

Известный музыкант — об опыте жизни за границей, формуле успеха, идеальной публике и сольных альбомах
























































































































































Виталий Головнев
Фото: Дина Змушко

Автор: Анна Пясецкая


Двадцать лет назад талантливый российский трубач Виталий Головнев уехал в Нью-Йорк попытать счастья. Вскоре он завоевал доверие американских коллег, а в 2022 году получил музыкальную премию Грэмми в номинации «Лучший альбом латиноамериканского джаза» в составе коллектива Arturo O’Farrill and Afro Latin Jazz Orchestra. В России Головнев тоже желанный гость — здесь, в разных городах, его ждут на фестивалях и престижных джазовых площадках.


Виталий, последнее время вас все чаще можно увидеть в России. Это очень приятно!

Большое спасибо за теплые слова, приезжать в столицу мне удается раз в год, и, если получается принять интересные предложения, — два раза в год. В этом году я все лето провел в России, где был задействован и как лидер, и как sideman на семи фестивалях. Возможность выступить на родине, да еще в качестве лидера — дорогого стоит. Здесь, в России, есть возможность участвовать в разнообразных проектах и выступать с разными коллективами. Этим летом участвовал в джазовых фестивалях в Москве, Твери и Ленинских Горках, в сентябре планирую приехать в Новый Уренгой с программой под названием «Виталий Головнев и участники телешоу “Большой Джаз”». Я сыграю там вместе с молодыми талантливыми ребятами.

Виталий Головнев

У вас упорный характер, а иначе и быть не могло, ведь пробиться в Америке не так просто…

Двадцать лет назад я уехал в Штаты набраться опыта, расширить горизонты, интегрироваться в джазовую тусовку. Для того чтобы стать звездой, нужно колоссальное везение в условиях жесткой конкуренции на американской джазовой сцене, хотя понятие «звезды» среди хороших музыкантов относительное. Сам я считаю себя творческой личностью, делаю авторскую музыку, через которую выражаю свой взгляд на окружающий мир. Будучи в Штатах, играю в разных оркестрах, преподаю подросткам в школе, беру подработку на свадьбах, шоу на Бродвее. В общем, веду профессиональную жизнь нью-йоркского среднестатистического джазмена (смеется). Не упускаю возможности выступать в каком-нибудь хорошем клубе, где могу представить авторскую программу.

Виталий Головнев
Фото: Дина Змушко

А в каких интересных клубах там со своей авторской программой вам удалось выступить?

Практически во всех нью-йоркских клубах — Birdland, Blue Note, Dizzy’s Club. Элитный джаз-клуб Dizzy’s Club расположен в здании Линкольн-центра, им руководит выдающийся трубач Уинтон Марсалис. В этих клубах мне посчастливилось выступать в качестве лидера. Мечтаю выступить в легендарном джаз-клубе Village Vanguard.


В Москве вы часто выступаете с саксофонистом Дмитрием Мосьпаном и пианистом Иваном Фармаковским.

Да, это близкие мне по духу люди, соратники, мы развивались много лет вместе. Стараюсь, когда есть возможность, представить здесь, в России, свою музыку. Нужно принимать во внимание, что люди заняты своими проектами, поэтому мне заранее приходится подстраиваться под многих из них, чтобы удостовериться, что со мной в коллективе играют именно те музыканты, которые разделяют мои творческие идеи. Мне важно, чтобы они были со мной на одной волне. Сегодня я имею возможность работать с молодыми российскими исполнителями, многие из которых «нью-йоркского уровня», с ними можно играть разноплановую музыку.

Виталий Головнев

Было ли у вас внутренне ощущение иммигранта, чужака?

В Штатах джазовое сообщество — одно из самых сплоченных в мире. Там музыканты открыты друг к другу. Конечно, всем важно удостовериться, что ты играешь «на уровне». Сначала кто-то из них может быть не очень открыт к общению, но потом, услышав и поняв, открывается. Все, что тебе нужно, — это иметь хороший характер, быть пунктуальным, честным по отношению к самому себе и окружающим. А дальше все в твоих руках!


Чему вы научились в Америке?

Я приехал в Штаты профессионалом, когда еще Интернет не был столь развит. Был готов играть в оркестрах, брался за разноплановую работу. Меня интересовало больше то, как что-то делать, а не что делать. Называю это социально-музыкальным опытом. За спиной — учеба в музыкальном училище, армия, где играл марши в военном оркестре, Российская академия музыки имени Гнесиных (джазовый факультет), работа со многими выдающимися музыкантами старшего поколения, творившими историю джаза еще со времен СССР. Мне было важно ощутить «вибрации» и «расстановки», которые олицетворяют музыкальность в исполнительстве. Потом в нашей жизни появился Интернет, и мы получили возможность слушать отличных музыкантов, используя YouTube, онлайн-библиотеки, прямые включения с живых концертов.

Виталий Головнев
Фото: Дина Змушко

Кем вы себя больше чувствуете — русским или американским музыкантом?

Неким гибридом в культурном смысле (улыбается). Я не единственный из россиян, кто попытался сделать карьеру в Штатах. Уважаемый Игорь Бутман, с которым я проработал вместе в его коллективе, тоже прошел «американский период», учился в Музыкальном колледже Беркли (Berklee College of Music), а потом вернулся в Россию. Есть и другие музыканты, которые прошли этот путь.


Как поменялась джазовая атмосфера Москвы за 20 лет?

Ощущаю себя прекрасно в больших российских городах, здесь культура восприятия музыки в целом и джаза в частности находится на очень высоком уровне.


А публика поменялась за это время?

В залы на джаз всегда ходила понимающая этот жанр публика. Однако такая музыка в России все-таки еще остается культурной экзотикой. По сравнению с тем, что происходит в Японии, Европе или в Штатах, здесь, в России, джаз все-таки не занимает столь важное место в музыкальной индустрии. За границей есть большое количество звукозаписывающих компаний, печатных изданий, которые пишут о такой музыке. В России больше слушают поп и лаунж, техно, современную электронную музыку. Вы будете удивлены, но само слово «джаз» я не очень люблю, потому что сейчас оно стало несколько музейным. Джаз со временем претерпел колоссальные изменения относительно своего классического звучания. Мне больше нравится говорить о джазе как о современной импровизационной инструментальной музыке.


Вы же играете современный джаз?

Я играю современный мейнстрим. Это очень серьезная музыка, и нужно быть достаточно образованным и разбираться в искусстве, чтобы ее воспринимать. Моя идеальная публика ходит в Большой зал консерватории, где слушает, к примеру, Пятую симфонию Малера и другую серьезную классическую музыку. Эти люди воспринимают и мою музыку. Именно такая подготовленная публика ходит на серьезные джазовые концерты и в Нью-Йорке. Я встречал людей, любящих Луи Армстронга, Дюка Эллингтона, Эллу Фитцджеральд, но начиная с Чарли Паркера или Диззи Гиллеспи им становится все сложнее ее слушать, а музыку Майлза Дэвиса или Уэйна Шортера они уже вообще не воспринимают, включая джаз-фьюжн и авангард. Им ближе что-то более танцевальное, и это нормально (улыбается). Мне нужно играть так, чтобы прикоснуться к сердцам людей.

Виталий Головнев с легендарным музыкантом, контрабасистом из квинтета Майлза Дэвиса, Роном Картером
Виталий Головнев с легендарным музыкантом, контрабасистом из квинтета Майлза Дэвиса, Роном Картером

Хотелось бы вам преподавать?

Да, я смог бы в России преподавать не только трубу, но и музыковедение. В Штатах преподаю начинающий уровень «трубы» в обычных общеобразовательных школах. Это специальная программа, которая называется «музыка после основных школьных часов». Наша задача — за один семестр сделать музыкантов из абсолютных новичков (улыбается). Мы учим ребят не только извлекать гаммы, играть на инструменте, но и пробуем с ними в конце обучения выпустить совместную композицию. Недавно ребята исполнили знаменитую кубинскую «Гуантанамеру». Также я несколько раз занимался с оркестром и группой трубачей, с которыми работал над исполнительским аспектом в оркестровой аранжировке.


Почему вы выбрали трубу?

Я из семьи музыкантов, из Нальчика. Дедушка и бабушка у меня были профессиональными музыкантами. Дедушка увидел во мне трубача, играл на саксофоне и на разных инструментах, сочинял музыку. Однажды принес домой трубу, преподал мне первый урок. Дедушка руководил детским духовым оркестром «Казачок» станицы Котляревская Кабардино-Балкарии.

После того как у меня стало получаться, я начал играть в его оркестре. На концертах мы одевались в костюмы казаков, в папахи, черкески, а по вечерам играли марши и вальсы (смеется).

Родители не занимались профессионально музыкой, хотя мама в молодости играла на фортепиано. Мой младший брат Олег тоже музыкант, работает в оркестре военно-дирижерского факультета.

Виталий Головнев
Фото: Дина Змушко

Какими качествами надо обладать, чтобы стать виртуозом? Каковы формулы успеха?

Чтобы стать виртуозом, нужно много и целенаправленно заниматься каждый день, ставя перед собой все более сложные технические задачи в освоении музыкального инструмента и следовать определенному плану. Я себя виртуозом не считаю, хотя полжизни играю на трубе и давно уже стал профессионалом. Даже когда происходит полнейшее слияние с инструментом, время от времени происходит переоценка ценностей, ты по-другому слышишь свое же звучание. Потом появляется новое вдохновение или, наоборот, разочарование от того, что делал ранее.

Виталий Головнев
Фото: Дина Змушко

Вам знакомо чувство выгорания?

Думаю, что все художники, творческие люди проходят это по много раз в жизни. И у меня такое бывало, я уставал от «узнаваемости самого себя». Ведь с точки зрения творчества важно находить что-то свежее. Я не считаю себя композитором, который пишет «крупные формы» для оркестров в контексте джаза. Могу сесть за фортепиано, написать какую-нибудь композицию, придумать интересный ритм, мелодику и гармонию, а потом взять и все выкинуть, подумав о том, что это очередной контрафакт, клише, от которого уже устал. Очень полезно отдавать сыграть свои произведения каким-нибудь хорошим музыкантам. Тогда можно услышать свою музыку со стороны и получить новые идеи по ее усовершенствованию.


Как вы воспринимаете критику?

К любым критикам отношусь скептически, потому что считаю себя лучшим критиком и имею на это право, так как я практик, а музыка — мое ремесло! Критика музыковеда в основном базируется на слушательском опыте. Для меня же лучшим критиком является уважаемый, большой музыкант, от которого я буду ждать конструктивные замечания. В этом плане я благодарен судьбе за работу с такими мэтрами, как Олег Лундстрем, Георгий Гаранян, Анатолий Кролл, Игорь Бриль, Герман Лукьянов, Игорь Бутман.


Сколько у вас вышло сольных альбомов?

Вышло уже четыре альбома, включая Epic Power Quartet Time’s Flow с музыкой Ивана Фармаковского, и сделал еще один — Postulate, которым очень доволен. Его запись была сделана в Куинсе, пригороде Нью-Йорка, моими американскими коллегами в 2021 году. Однако из-за житейских и экономических проблем он до сих пор лежит неизданный. Надеюсь, выйдет в ближайшее время. Я хочу привлечь пиар-агента для рекламы этого альбома, чтобы диск этот привлек к себе как можно больше профессиональных людей — журналистов, пишущих о музыке, критиков, разбирающихся в джазе, ведущих радиопрограмм. Он будет в Интернете на всех основных онлайн-ресурсах и в основных поисковиках. В него вложено много энергии и средств. Для меня понятие альбома — это история «от и до» — от первой до последней ноты в формате нескольких композиций, а послевкусие от его прослушивания подобно впечатлению от интересного фильма. Мечтаю сыграть эту программу и в Америке, и в России, а потом буду думать о следующем альбоме нового формата.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Подписывайтесь, скучно не будет!
Популярные материалы