Анна Зенькова: «Быть детским писателем – это действительно быть ребенком»

Писатель из Беларуси – о вере в себя, хорошей судьбе и пилюлях от неуверенности

Теги: Национальная культура | Писатели | Книги | Литература

Анна Зенькова – автор детских сказок и произведений для подростков. Ее повесть «С горячим приветом от Фёклы» – победитель в номинации «Выбор командора» детской литературной премии имени Владислава Крапивина и обладатель гран-при литературного конкурса «Подросток N», организованного издательством «КомпасГид» совместно с интернет-магазином «Лабиринт».

Маркетолог, экономист-международник, преподаватель в Белорусском государственном экономическом университете и по совместительству детский писатель. Как так получилось?

У моего писательства непростая судьба. В 10-м классе перешла в новый класс, представьте: подросток, новый коллектив, жуткий стресс. У меня было состояние какой-то безысходности. И в этот же класс пришла новая учительница русского языка. Буквально на одном из первых занятий она нам задала написать сочинение, и когда проверила, с порога объявила: «Класс, у меня для вас прекрасная новость, у нас завелся гений!». Все замерли, она начала зачитывать сочинение, и я с каким-то неверием вдруг услышала, что это мой текст. Когда тебя хвалят твои родные – приятно, но относишься ты к этому скептически. А здесь посторонний, малознакомый человек говорит тебе, что ты можешь! С этой веры постороннего человека все и началось. Я стала писать рассказы, повести, все это было в жанре подростковой прозы: о ком может писать 15-летняя девочка – о себе и о своем окружении. Но мои родители, наученные опытом 90-х, хотели для меня хорошей судьбы, какой-то хорошей, денежной профессии. Моя мама до сих пор говорит: никогда не хотела, чтобы я писала, все писатели сумасшедшие, они плохо заканчивают. Я хотела поступать на журфак, но туда невозможно было пробиться. Родители уговорили меня пойти в экономический университет, я оказалась на факультете международных отношений. Оба моих родителя доценты, кандидаты наук. И я пошла по этой же «кривой дорожке». Началась магистратура, аспирантура. Потом я какое-то бесчисленное количество лет потратила непонятно на что: успела поработать и в банке, и землеустроительной службе. Когда человеку не нравится то, чем он занимается, он будет себя постоянно искать, но не будет находить никакого удовольствия. Это продолжалось до тех пор, пока я не увидела объявление: детское издательство набирает редакторов-составителей. Нужно было готовить макеты книг. На тот момент мне это показалось работой мечты, хотя до того мне в голову не приходило, что можно писать для детей. А тут щелкнуло: вот же, дети! Для детей писать величайшая радость. Я придумала сказку, иллюстрации, меня взяли на эту работу. Это был действительно рай, потому что придумывать новые истории, новые миры – это для меня квинтэссенция счастья. Вдруг ты понял, кто ты и что ты, кем ты задуман. Дальше я окончила аспирантуру, поступила на работу в университет и в течение пяти лет преподавала околорекламные дисциплины. Когда начался декрет, у меня появилось, как бы парадоксально это ни звучало, свободное время, чтобы подумать, что же делать. Дети такой источник вдохновения – из меня начали вылезать эти сказки. Я писала, как одержимая, но были большие сложности с публикацией. С момента написания моей первой сказки и до выхода первой книги прошло 10 лет. Я ходила по издательствам, участвовала в конкурсах, приходила на личные встречи с издателями. В Беларуси нет независимых издательств, а государственные работают по плану, туда попасть сложно. В 2018 году я пришла на прием к главреду издательства “Літаратура і мастацтва”. Это была знаменательная встреча, потому что он меня встретил словами: «Так вот как выглядит будущий лауреат Нобелевской премии по литературе!» Это первый человек, который действительно отнесся ко мне серьезно и сказал, что нужно выходить на российские издательства. У меня был стереотип: в России своих писателей достаточно, там я точно затеряюсь. Но нет. Я подала заявку на семинар детских писателей, который вели Валерий Михайлович Воскобойников и Марина Бородицкая, и – удивительно! – меня тут же позвали. Оказавшись на семинаре, с удивлением обнаружила, что многие пишут для подростков. Этот семинар меня подтолкнул, и через месяц я уже начала писать свою первую книгу «С горячим приветом от Фёклы». Такое путешествие от школьной писанины до автора подростковой прозы.

Вы помните, что вам нравилось читать в детстве?

Я обожала сказки. Мой папа очень читающий человек, у него была миссия, чтобы мы с братом обязательно выросли читающими. Поэтому он из любой поездки тоннами привозил книги, как правило сказки. У нас огромные тома сказок народов мира. Я на этих книгах выросла. На тот момент с литературой детской было не очень, современные дети в этом плане намного счастливее, потому что у них доступ к любой литературе. А тогда вкусы были неизбирательные, читалось все, что имелось. Начинала я со сказок, потом пошла по американской классике, тот же Хемингуэй, которого я пыталась читать в классе 8-м или 9-м. Ничего не поняла, потому что это не совсем детское чтение. Тем не менее я находила для себя какие-то смыслы.

Вы пишете детские книги с современными реалиями: бабушка занимается йогой, мобильные телефоны, супергерои. Ребенку легко отождествить себя с вашими персонажами. В моем детстве, например, таких книг не было. Как вы к этому пришли?

У меня, видимо, та же история, мне хочется писать о том, чего не находила в книгах в своем детском возрасте. Я очень любила сказки, но не хватало полноты картины. Поэтому меня так привлекает реалистичная проза, как в подростковой литературе. Это тот жанр, который должен обязательно иллюстрировать текущие реалии, чтобы, читая, ребенок узнавал себя.

Вы не только описываете современные реалии, а еще и стараетесь говорить о детских проблемах с детьми. Отношения с родителями, одиночество, неуверенность в себе, фантазии, комплексы. Получается, что ваша книга становится другом для подростка.

Это отражает суть моего отношения к книгам. Для меня книга никогда не была источником развлечений, это была возможность узнать что-то, что ты никогда не испытывал. Например, взаимоотношения с родителями. Я была очень одиноким ребенком несмотря на то, что у нас большая семья, мне не с кем было поговорить и поделиться своими страхами, а я была очень впечатлительной. Меня одолевали страхи, тревожность. Я решила искать ответы на свои вопросы сама, с помощью книг. Когда стала писать, для меня было очень важным, чтобы ребенок вдруг нашел для себя какой-то ответ на тот вопрос, который его может гипотетически волновать. Если я перестану верить, что моя книга может помочь хоть кому-то, то, наверное, больше и не буду писать. Книга – воспитатель души. Но есть очень большая разница между «учить» и «поучать». Поучать не стоит, потому что каждый имеет право на собственное восприятие, на собственное мировоззрение, но учить – это делиться тем опытом, который ты уже пережил: горе, радость, трагедия первой любви. Мне хочется верить, что если подросток будет об этом знать, ему будет немного легче, он станет немного счастливее, смелее, свободнее в своем познании жизни. Когда ты живешь с мыслью, что завтра что-то тоже будет, лучше, интереснее – появляются крылышки за спиной.

Есть ли авторы, которыми вы вдохновляетесь?

Когда я работаю над книгой, вообще не читаю – из страха, что мой голос смешается с голосом другого писателя. Но в процессе подготовки, когда собираю информацию, материал, читаю много. Например, Нина Дашевская – автор, который всегда меня заряжает какой-то легкостью. Я часто пишу на сложные темы, сама испытываю очень сильное душевное страдание, ведь чтобы правдиво написать, нужно это прежде всего прочувствовать. Для того чтобы сюжет не стал камнем на шее, важна легкость, особенно в подростковой литературе. Подростки – это уже завтрашние взрослые, с ними нужно говорить по-взрослому, без лишних сантиментов. Важно разговаривать честно, не виляя, не замалчивая, без двусмысленности. Чтобы нивелировать жесткость темы, на которую мы говорим, нужна легкость слога. Нина Дашевская стала первым автором подростковой литературы, с которой я познакомилась, и у меня был невероятный восторг. Я прочитала книгу «Вилли» и изумилась, как можно так писать! Стала читать все ее книги и заразилась ее подходом к детской душе. Поэтому когда я погружаюсь в нехорошую пучину чувств и эмоций, всегда перечитываю Дашевскую, это как лекарство. Еще мне нравится Тамара Михеева. Удивительно сильный прозаик, у нее тоже очень легкий слог несмотря на то, что темы довольно непростые.

Как вам удается писать для совершенно разных миров: для маленьких детей и подростков?

Для меня подростки и малыши – это одна категория: дети. У этих детей разные уровни восприятия, но и те, и другие мне знакомы. Подростков я хорошо понимаю, потому что помню себя в этом возрасте, а малышей – потому что у меня перед глазами троица прекрасная. У меня нет плана: сегодня пишу для подростков, завтра – что-то малышовое. Это зависит от состояния души и от того, что тебя волнует в данный момент. Пузиков («Личное дело Савелия Пузикова») писался в темный период – начало 2021 года, я задыхалась от собственной бесполезности, никчемности, от того, что никак не могу ни на что повлиять. И вдруг у меня родился персонаж, который хочет быть героем, но не знает, как это сделать. Моя сущность вырвалась наружу и воплотилась в этом мальчике. Удивительно, что пишешь с темнотой в душе, а рождается абсолютно светлая вещь. Мне хотелось помочь тому, кто будет переживать такие же чувства и эмоции, облегчить состояние.

«Заклинателей ветров» вы написали за полторы недели, «Фёкла» заняла у вас пару месяцев. Мне казалось, что годы уходят на написание книги.

Во времена классиков писателей было не так много, автор мог себе позволить работать над книгой три-пять лет, понимая, что его будут ждать, его издадут. У современных авторов нет такой возможности, конкуренция, как бы жутко это ни звучало, в детской литературе огромная. Издательств мало, а авторов очень много. Есть сложности, чтобы выбиться, чтобы тебя заметили, и удержаться на плаву. Для этого нужно постоянно находиться в тонусе и работать. У меня скорость написания не связана со страхом, что обо мне забудут. Когда я пишу, у меня нет ни плана, ни структуры персонажей, ни доски с сюжетными линиями. Есть идея в голове, без нее не сажусь за работу. Быстро печатаю, работаю в потоке сознания, отключаюсь от внешнего мира, пишу страниц 15 за день максимум, когда у меня есть возможность работать. Если в таком темпе писать, то за месяц-полтора можно написать полноценную толстенькую книгу. Но я еще и мама. Хотя книга – тоже ребенок, живые дети важнее, требуют намного больше внимания, и процесс растягивается. Но бывает и так, как с моей последней рукописью: первые 30 страниц я написала за 3 недели в Переделкино в писательской резиденции, а вторые 170 страниц – за 2 недели, уехав к родственникам в Брест. Так бывает, когда у меня все внутри рвется и кипит, когда сюжет держит в напряжении. Но лучше никуда не торопиться, работать в том темпе, который тебе удобен.

Как вы работаете с иллюстраторами? Насколько то, что мы в итоге видим в книге, соответствует представлениям автора?

Мне всегда несказанно везло с художниками, при том что их выбирает не автор, а издатель. Нужно иметь в виду: издательства тоже конкурируют. Книга для издателя в первую очередь коммерческий проект – выбирают обложку, шрифты, художника. Может быть и так, что иллюстратор книги один, а обложку рисует совсем другой человек. Всем занимается издательство. Лучшее, на что может рассчитывать автор, – участие в процессе: художник отрисовывает иллюстрации, издатель присылает на согласование. Это идеальная форма работы. Сейчас в издательстве «Сорок книг» готовится к выходу сказка о семи грехах «Что творится у Агаты на кухне». Художник – Юлия Прохоцкая. Это будет наша с ней третья совместная книга. Первые две – история о девочке и ее друге опоссуме «Ася и Ося». Великолепный художник. Во-первых, она очень тонко чувствует текст, не отступает от него, педантичная в деталях, всё улавливает и привносит в иллюстрации, подчеркивает суть текста. Мне очень нравится Таня Перова – художница, которая иллюстрирует обложки в «КомпасГиде». Всем моим подростковым книгам, кроме Пузикова, создавала обложки она. Со стороны читателей было много вопросов, но для меня как для автора они прекрасны, потому что раскрывают суть моего замысла. А вот Вайнер Алексей – художник, который рисовал Пузикова, – прямое попадание в цель! Когда я писала, мне хотелось какого-то налета комикса. И когда мне прислали иллюстрации, я просто села, у меня был дичайший восторг, что он это уловил. На сегодняшний момент эта книга моя любимая по части иллюстраций.

Что вы почувствовали, когда узнали, что стали лауреатом международной детской литературной премии имени Владислава Крапивина, да еще и в номинации «Выбор командора»?

Это был момент чистой детской радости! До этой премии я выиграла гран-при в конкурсе, который «КомпасГид» организовал совместно с «Лабиринтом», – «Подросток N», там я с этим издательством и познакомилась. Было представлено около 700 рукописей, а выбрали мою. Это событие просто перевернуло весь мой мир: вчера ты еще был никем, а сегодня тебя выбирает одно из самых классных издательств, о котором я мечтала. Но когда узнала, что мне дали премию Крапивина, причем в номинации «Выбор командора», – это невозможно описать никакими словами. Я почувствовала, как будто из какого-то маленького муравья превратилась в огромное существо, устойчивое, сильное. У меня просто появилась почва под ногами. Премия разом перечеркнула все мои страхи. Для меня это что-то такое, что хочется приложить к сердцу и никогда не отпускать, моя пилюля от неуверенности.

Вам больше нравятся электронные или бумажные книги?

Мне абсолютно все равно, как будут читать мои книги, лишь бы их читали, независимо от формата. Но сама я не могу читать электронные книги, мне нужна бумажная. Почему-то вообще не воспринимаю электронный текст, читаю бездумно. Для того чтобы проникнуться книгой, должна ее держать в руках. Иначе для меня это неполноценное чтение, как будто ты читаешь, но не погружаешься в текст. Но это, мне кажется, сила привычки. Ты себя помнишь в детстве, момент удовольствия, когда ты сидишь с книжкой и листаешь, не хочется с этим расставаться.

Важно ли, чтобы родители читали книги детям? Сейчас же можно включить аудиосказку.

Мне кажется, не так много в жизни бывает таких ритуалов, которые мы мало того что запоминаем, мы их и в свою взрослую жизнь приносим. Я многого не помню из своего детства, но как мы сидели с папой в кресле и он нам читал сказки, помню очень хорошо. Это были минуты такого волшебства, такого единения. Во взрослой жизни наступает момент, когда дети начинают разочаровываться в родителях, и память о тех мгновениях волшебства очень важна, потому что ради них ты готов многое простить. Мы не просто читали, мы придумывали. Думаю, что моя страсть к сочинительству папой заложена: он видел, что я ребенок с воображением, с фантазией, и никогда не пресекал это, а наоборот, пытался развить мои способности. Сейчас он то же самое проворачивает с моими детьми. Я считаю, из всех семейных ритуалов чтение – один из важнейших объединяющих, как и совместное застолье. Ты же не просто читаешь детям, ты сеешь в душе ребенка зернышки добра. Читать надо обязательно. Книга – воспитатель не только детской души, но и взрослой. Сам родитель, когда читает, может натолкнуться на смыслы, о которых он раньше не подозревал.

Полностью интервью опубликовано в журнале «Перспектива. Поколение поиска» № 9/2022.