«Не печалься, ничто не проходит бесследно»
Исполняется 90 лет со дня рождения кинорежиссера Элема Климова
Теги: Национальная культура | Национальное достояние | Кинематограф | Режиссеры
Автор: Дарья Борисова
Кого из советских режиссеров «проходят» в любой киношколе мира? Конечно, Сергея Эйзенштейна, Дзигу Вертова, Андрея Тарковского, Сергея Параджанова, Алексея Германа. И Элема Климова — по крайней мере один его фильм, сильнейшее антифашистское произведение «Иди и смотри».
Сценарий к этой картине написал белорусский писатель Алесь Адамович.
Основано на реальных событиях
В 2017 году фильм «Иди и смотри», отреставрированный специалистами «Мосфильма», получил главный приз конкурса «Венецианская классика» на 74-м Венецианском кинофестивале. Картина Климова была сделана на «Мосфильме» в 1985 году и тогда же получила гран-при 14-го Московского международного кинофестиваля, стала лучшим фильмом года по результатам опроса журнала «Советский экран». В Венеции 2017-го фильм «Иди и смотри» обошел такие шедевры, как «Двадцатый век» Бернардо Бертолуччи, «Красная пустыня» Микеланджело Антониони, «Две или три вещи, которые я знаю о ней» Жана-Люка Годара. В жюри «Венецианской классики» работают студенты итальянских киновузов, и их потряс фильм о тринадцатилетнем мальчишке в пекле войны.
Изначально сценарий назывался «Убейте Гитлера». Климов и Адамович работали над ним, отталкиваясь от книги Адамовича «Хатынская повесть» и его же документальных материалов — записей рассказов свидетелей фашистской оккупации Белоруссии во время Великой Отечественной войны. К середине 1980-х корпус отечественных фильмов о войне был уже очень внушительным — и по общему количеству названий, и по количеству шедевров. Но материал, собранный Адамовичем, потрясал. В его журналистских блокнотах, на пленке его магнитофона оказались зафиксированы воспоминания людей, на глазах которых немецкие солдаты и офицеры сжигали деревни вместе с жителями. Снять фильм по такому материалу мог только человек с абсолютным художественным слухом — ведь малейший пафос нивелировал бы силу той страшной правды, которая представала в воспоминаниях непосредственных свидетелей событий. «Адамович стоял, как скала, — вспоминал через много лет брат Элема Климова сценарист Герман Климов. — Ему предлагали на выбор режиссеров для “Убейте Гитлера”, но он говорил “нет”. Разве вы не понимаете, втолковывали ему, что Климову не дадут это снимать. А он — нет, только Климов». Кстати, это Герман Климов придумал название «Иди и смотри», когда слишком страшное «Убейте Гитлера» забраковали в «Госкино». А почему «Климову не дадут это снимать»? Потому что со времен дебютной комедии «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» Климов проходил в кинематографических верхах как неблагонадежный.
Добро пожаловать, или Неблагонадежным путь затруднен
Тут отмотаем назад. В 1964 году выпускник ВГИКа, талантливый молодой режиссер и уже дипломант фестиваля вгиковских учебных работ (с учебной короткометражкой «Жиних»), член КПСС (!) Элем Климов снял на «Мосфильме» первый полнометражный фильм — сатирическую комедию «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», где вполне в духе оттепели продергивались издержки бюрократизма в советском обществе. Центральными персонажами фильма были дети, отдыхающие в пионерлагере. Но был и начальник лагеря товарищ Дынин — бюрократ и карьерист. И в этом образе редакторы «Госкино» заподозрили пародию на руководителей советского государства. Выпуск фильма был под угрозой, но спас его именно тот, кого, по мнению цензоров, вывел в образе товарища Дынина режиссер Климов, — генсек ЦК КПСС Никита Хрущев. Он посмотрел «проблемную» картину и распорядился выпустить ее в прокат. Она имела большой успех у зрителей и критиков. Цензоры оказались посрамлены — и не забыли обиды. Дальше Климова подозревали в крамоле на каждом шагу. В большинстве своем его замыслы так и не были реализованы. А те фильмы, что случились, проходили сквозь редакторское сито годами, с боями.
Комедии сменились драмами
Так, второй фильм Элема Климова, комедия «Похождения зубного врача», вообще не был выпущен на экраны. Невинный сюжет про молодого стоматолога Чеснокова (в этой роли дебютировал в кино Андрей Мягков), прекрасный актерский состав, песни Новеллы Матвеевой и Юлия Кима, специально для фильма написанная музыка Альфреда Шнитке… Приговор редактуры/цензуры «Госкино» гласил: создание пародии на советскую действительность. И в этот раз картину «отбить» не удалось, она пролежала на полке до 1987 года, то есть до перестройки.
История создания картины «Агония» тянет на детективный роман. Климов начал работать над ней в 1966 году (над «фильмом к 50-летию Октябрьской революции»), закончил в 1981-м, а зрители в СССР смогли ее увидеть лишь в 1985-м… Поначалу кинематографический «опекун» Климова знаменитый режиссер Иван Пырьев предложил молодому коллеге экранизировать пьесу Алексея Толстого «Заговор императрицы» про неограниченное влияние Распутина на семью императора Николая II и разрушительное влияние «старца» на внутриполитическую обстановку в России. Предполагалось, что этим фильмом Климов «выправит» свою репутацию неблагонадежного, но вышло наоборот. «Агония» в чрезвычайно экспрессивных красках рисовала обвальное разрушение российской государственности, что не могло не напугать чиновников до полусмерти. Характерно, что выпустить ее на широкие экраны отважились только весной 1985-го, когда к руководству страной пришел М.С. Горбачев и в воздухе запахло переменами.
Съезд с сюрпризом
Элем Климов стал одной из центральных фигур этих самых перемен в СССР. Не по своей воле, но стал. Несмотря на то, что он рано и абсолютно сознательно вступил в партию, Климов никогда не был общественником. Он был большим режиссером с репутацией трудного, подозрительного у начальства, талантливого, честного, бескомпромиссного — у коллег. В мае 1986 года кинематографисты СССР собрались в Большом Кремлевском дворце на очередной (пятый) съезд. Повестка дня обещала очередное отчетно-перевыборное мероприятие «для галочки», но несколько человек неожиданно предложили избрать в секретариат не заранее намеченных и одобренных в верхах мэтров советского кино, а других, гораздо более молодых и менее забронзовевших кинематографистов. Столь же неожиданно делегаты съезда … откликнулись на этот бунтарский призыв коллег. Кинематография в СССР нуждалась в переустройстве, в отмене многих и многих вредных «тормозов» — в первую очередь в отмене идеологической цензуры и гораздо более активной смене поколений. Позже V съезд кинематографистов назовут репетицией перестройки. Пример киношников, осмелившихся пойти против всепроникающей воли партии и отважившихся заявить о необходимости перемен, вдохновил представителей других общественных объединений. Одной из сенсаций съезда кинематографистов стало избрание нового лидера — кинорежиссера, автора потрясшей всех год назад антифашистской драмы «Иди и смотри» Элема Климова. Он занял пост первого секретаря правления Союза кинематографистов СССР. Несмотря на то что этот поворот случился в его судьбе совершенно неожиданно, на следующий день после избрания Элем Климов выступил со смелой и актуальной программой деятельности Союза, которая предполагала отмену партийной цензуры, деидеологизацию кинематографа, «амнистию» картин 1960-х —1980-х годов, лежащих «на полке». Прогрессивными силами отечественного кино предложения Климова были встречены с восторгом.
Иллюзии и реальность
Запущенная Климовым программа принципиального переустройства киноотрасли обернулась и победами, и поражениями. Продвинутые зрители получили возможность увидеть ранее «арестованные» шедевры, кинематографисты испытали облегчение в отсутствие идеологического контроля. Но чаемый переход кино в режим самоокупаемости привел к обвалу отечественной индустрии: массовый зритель хотел смотреть жанровые, преимущественно зарубежные фильмы. Через два года после своего прихода к руководству Союзом кинематографистов Элем Климов сложил с себя полномочия. Он давно вынашивал мечту снять фильм по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Теперь этому не мешали цензурные ограничения, однако запуститься с таким масштабным, сложнопостановочным фильмом было не на что. Герман Климов вспоминал, что брат сказал ему тогда: «Не печалься, ничто не проходит бесследно. Существует такое понятие, по Вернадскому, как “ноосфера”. Я думаю, мы не зря фантазировали и размышляли». Тем не менее провал его программы реформирования киноотрасли, невозможность запуститься с «Мастером и Маргаритой» надломили этого сильного человека. Тут нельзя не сказать и о том, что он уже много лет жил с болью от потери жены и единомышленницы — Ларисы Шепитько. Она была кинорежиссером, столь же ярким и мощным, ее профессиональный путь тоже не был устлан розами. Она трагически погибла в автокатастрофе в 1979 году, во время выбора натуры к своему фильму по повести Валентина Распутина «Прощание с Матёрой», и Климов снял этот фильм («Прощание») сам, в память о жене. А в 1980-м сделал документальный фильм «Лариса».
«Мне невыносимо скучно стало жить в этом мире», — записал Климов в дневнике незадолго до смерти. Его не стало 26 октября 2003 года. А все начиналось на заре «оттепели» так ярко и многообещающе… Из сегодняшнего дня ясно, что судьба провела этого художника сквозь все мытарства его поколения — сквозь оптимизм ранних 1960-х, маразм идеологических запретов периода застоя, наивную веру в то, что избавление от идеологического гнета — это панацея от всех бед советского кино. Однако трагической назвать эту судьбу не поворачивается язык — ведь фильмы Элема Климова не просто остались, они живут полнокровной жизнью и помогают жить нам. Значит, все было не зря. И «ноосфера», на которую ссылался режиссер, существует.
Рекомендуем прочитать статью о кинорежиссере Динаре Асановой.
