Все самое интересное о жизни стран-соседей России
  • PERSPECTUM
  • Авторы
  • Анна Хрусталева
  • Литературная премия «Ясная Поляна»: выбор за читателями
    На финишной прямой – «деревенские» рассказы, антиутопия, молодежные эксперименты и историческая классика
Обновлено: 14.12.2024
Анна Хрусталева
8 минут чтения

Литературная премия «Ясная Поляна»: выбор за читателями

На финишной прямой – «деревенские» рассказы, антиутопия, молодежные эксперименты и историческая классика












































































































































Литературная премия «Ясная Поляна»

Учредители литературной премии «Ясная Поляна» – Музей-усадьба Льва Толстого и компания Samsung – приглашают всех желающих принять участие в народном голосовании. До 16 сентября на портале ЛитРес можно бесплатно прочитать все произведения, вошедшие в «короткий список» номинации «Современная русская проза» (промокод POLYANA22), и отдать свой голос за ту книгу, что поразит вас в самое сердце.

Автор, который выйдет из этой гонки победителем, отправится в путешествие в Южную Корею. И чтобы вам проще было определиться со своим фаворитом, коротко расскажем о каждом финалисте.


Анастасия Астафьева. «Для особого случая». ИП Киселев А.В. Вологодская типография, 2020

Анастасия Астафьева «Для особого случая»

Нет, не однофамилица. Да, родная дочь легендарного «деревенщика» Виктора Астафьева, живущая по заветам отца и размышляющая ровно о том же, что волновало и его, – о простом человеке, оказавшемся один на один с безрадостной повседневностью, равнодушием обстоятельств и неумолимой судьбой. О человеке отчаявшемся, дрогнувшем, оступившемся, но не сломленном. Сборник «Для особого случая» – это череда коротких «сельских» новелл о людях, чья жизнь, казалось бы, настолько сера и обыденна, что и самим-то уже поперек горла. Ну что примечательного, в самом деле, может случиться с дояркой, комбайнером или автомехаником рассыпавшегося колхоза? С многодетной цыганкой да деревенским стариком-ветераном? Чай не модные блогеры, не инфлюэнсеры, прости, Господи! А вот поди ж ты, случается – и комичное, и драматичное, и по-шекспировски трагичное. В героях Астафьевой, иногда непутевых, нелепых, нескладных, обутых в неизменные «резиновики», нет столичного шика, но нет и городского цинизма, зато есть подлинность, выраженная языком чистым, не сегодняшним, пересыпанным округлыми диалектными словечками. А потому в эти измены и искупления, «незряшную» любовь и смерть веришь, не задумываясь, переживая их, как свои собственные.


Сергей Беляков. «Парижские мальчики в сталинской Москве». Редакция Елены Шубиной, 2021

Сергей Беляков «Парижские мальчики в сталинской Москве»

Москву конца 1930-х годов можно описывать по-разному. Все зависит от того, какую оптику выбрать, к чьему взгляду приладиться. Историк Сергей Беляков рассматривает «лучший город земли» глазами двух юношей-репатриантов – Георгия Эфрона, Мура, сына Марины Цветаевой, и Дмитрия Сеземана, Мити, сына философа-неокантианца Василия Сеземана. Оба, «элегантные, как рояль», выросли за границей, оба вернулись в Союз, у обоих здесь арестованы близкие. Но юность эгоистична, она хочет жить здесь и сейчас, благо предвоенная Москва, этот новый утопающий в помпезной роскоши и изобилии Вавилон, и сам так живет – ярко, пышно, как в последний раз.

Действие «Парижских мальчиков», документальных до последней буквы, наполненных дневниками и воспоминаниями, выстроено в двух параллельных мирах: зримом и незримом. В первом – прилавки Елисеевского гастронома ломятся от черной икры и крабов, в «Национале» и «Метрополе» разливают шартрез, в кондитерской в Столешниковом переулке истекают нежнейшим кремом эклеры. «Спартак» играет с «Динамо», а Эйзенштейн в Большом театре ставит «Валькирию». Во втором – черные «воронки» увозят своих жертв в небытие, а за горизонтом, расцвеченным нескончаемыми фейерверками, уже встает тень войны, в которой один парижский мальчик, Мур, сгинет, а второй, Митя, уцелеет, чтобы стать знаменитым переводчиком, прожить жизнь за двоих – за себя и за того парня, а потом вернуться в Париж и замкнуть круг. Тоже за двоих.


Дмитрий Данилов. «Саша, привет!». Редакция Елены Шубиной, 2022

Дмитрий Данилов «Саша, привет!»

Мы видим, как Сергей Петрович Фролов, университетский преподаватель, филолог, идет по улице. Улица, кажется, московская. Нет, не кажется, и вправду московская. Москвы – узнаваемой, шумной, родной, но уже будто бы и несбыточной, недосягаемой – в этом романе вообще очень много. Но вернемся к Сергею Петровичу. Он идет не абы куда, а в тюрьму, где отныне будет ждать смертной казни. Стоп, как так – смертной казни? Во-первых, ее давно отменили, а, во-вторых, какое злодеяние совершил этот приличный с виду человек, специалист по русской литературе 1920–30-х годов, чтобы приговорить его к высшей мере? Не будем раскрывать всех карт, скажем лишь, что Комбинат Исполнения Наказаний, где отныне обитает Сергей Петрович, больше похож на хорошую гостиницу. Уютный номер, отменное меню, в углу компьютер – можно продолжать читать лекции в режиме онлайн, вести блоги в соцсетях, заказывать через Интернет деликатесы и спиртное. К Сергею Петровичу даже гости приходят – психолог, волонтер и представители разных религиозных конфессий. В гуманном обществе все должно быть гуманно. Ну не звери же вокруг, право слово! Есть одно «но». Каждое утро Сергей Петрович должен выходить на прогулку через коридор, которым правит он, Саша, тот самый пулемет, что однажды – никто не знает, когда, может, завтра, а может, через тридцать лет – пальнет Сергею Петровичу в спину…

Антон Павлович Чехов никогда не писал антиутопий. Но если бы писал, наверняка получилось бы что-то, подобное «Саше». Где вроде бы ничего не происходит, люди просто едят, пьют, говорят о погоде и футболе, а иногда и вовсе ни о чем, а в это время вокруг них рушится мир. Рушится беззвучно, невидимо, необратимо и… очень комфортно. Несвобода вообще комфортнее свободы. Уютнее что ли, даже ласковее. И привыкнуть к ней куда проще, чем думается. Но стоит привыкнуть, и антиутопия стремительно обернется реальностью. И не факт, что по-книжному комфортной.


Канта Ибрагимов. «Маршал». Вече, 2021

Канта Ибрагимов «Маршал»

Маршал здесь не воинское звание, а танец, одна из разновидностей кавказской лезгинки, которую, что бы с ним ни происходило, самозабвенно и страстно танцует Тота Болотаев – чеченец по рождению, мятущаяся душа по судьбе, гениальный артист от Бога.

Пожалуй, самая неоднозначная книга «короткого списка» премии «Ясная Поляна». К ней сложно подходить с традиционной «художественной» меркой – анализировать стиль, образность, форму. Лучше сразу настроиться на то, что перед нами исключительно документальное повествование, род эпоса, где биография героя во многом отражает биографию целого народа. Не самую счастливую биографию, если такое определение вообще уместно, когда речь идет об истории целой нации.

Середина 1940-х. Маленькая Мариам, депортированная с семьей из Чечни в Казахстан, чудом пережила голод и тиф. Спаслась в детском доме. А после уже сама спасла из детского дома подброшенного туда младенца – Тоту. Вернулась с ним в Грозный. Вырастила как собственного сына. Вся жизнь Тоты – это стремительный жаркий танец. С головокружительными взлетами, резкими поворотами, с сумой, тюрьмой и войной, да не одной. Он многое имел, еще больше терял. Но в итоге гордость, самоуважение и чувство собственного достоинства оказались единственным его капиталом, который он не только не растратил, но, невзирая на все обстоятельства, еще и преумножил.


Анна Матвеева. «Каждые сто лет». Редакция Елены Шубиной, 2021

Анна Матвеева «Каждые сто лет»

Когда в 1980 году маленькая Ксана Лесовая находит в родительском шкафу пачку пожелтевших от времени тетрадок с дневниками некоей Ксенички Лёвшиной, она еще не знает, что с этого момента в ее собственной судьбе начнутся прямо-таки тектонические сдвиги. Ксана рухнет в чужую жизнь, как в старый колодец, выберет профессию «по совету» барышни, жившей сто лет назад, начнет искать следы Ксенички по всему миру и советоваться с ней в любой непростой ситуации (а у обеих героинь этого добра – «с горкой»).

Книгу, состоящую сразу из двух дневников, отражающихся друг в друге, будто в водной глади («Общая у нас не кровь, а чернила»), Анна Матвеева посвятила своей бабушке – Ксении Михайловне Лёвшиной, чьи подлинные записи и легли в основу сюжета. Полтава и Баку, Петербург и Лозанна, Свердловск-Екатеринбург и Хабаровск, научные свершения, немыслимые жертвы во имя тех, кто дорог, вдребезги разбитые сердца, смерть и возрождение… «Каждые сто лет» – это идеальный подарок тем, кто соскучился по настоящему, во всех смыслах, большому русскому роману.


Ислам Ханипаев. «Типа я». Альпина Паблишер, 2021

Ислам Ханипаев. «Типа я»

Артуру 8 лет. Он живет в Махачкале с «типа мамой» и «типа братом». Они хорошие, но не совсем настоящие, потому как неродные. А вот его лучший друг Крутой Али самый что ни на есть настоящий, хотя Артур его сам себе выдумал. У Крутого Али есть советы на все случаи жизни, и только он знает, как воспитать из обычного мальчишки «суперкрутого воина». Начать, пожалуй, стоит с обета безбрачия, потому что «суперкрутой воин» должен быть одинок и загадочен, как бы ни нравилась ему одноклассница Амина…

Это очень смешная, очень искренняя и очень грустная книга – без фальши и иллюзий о золотых временах детства. Подростки обнаружат тут собственные страхи и сомнения (как вписаться в большую жизнь и стоит ли вписываться в нее вообще?). Взрослым она поможет лучше понять, какие кошки скребут на душе их детей и как об этих кошках разговаривать.

Только что у Ислама Ханипаева вышла вторая книга – детектив «Холодные глаза». Но это уже совсем другая история.


Иван Шипингов. «Стрим». Лайвбук, 2021

Иван Шипингов «Стрим»

В современной отечественной литературе катастрофически не хватает комедий. Аверченко, Зощенко, Тэффи ушли, а наследников не оставили. Но смех, как вода, дорогу всегда найдет и пробьется на поверхность сквозь толщу экзистенциальной печали, философской рефлексии и остросоциального нарратива – во все времена главного «строительного материала» русской литературы.

«Стрим» – он на то и стрим, чтобы литься живой, неотредактированной, местами сильно раздражающей разговорной речью, без оглядки на словари и параграфы из учебника родного языка. Продавщица из обувного магазина, мелкий клерк, маниакально охотящийся за скидками в «Пятерочке», пенсионер-домовладелец, охранник и прочие персонажи, будто бы выхваченные авторской рукой из толпы в московском метро в час пик, говорят каждый на своем новоязе, лишь прикидывающемся великим и могучим. Но роман этот, выстроенный в виде череды перебивающих друг друга в прямом эфире монологов, конечно, не об упадке русского языка. Это лишь трагикомический прием, позволяющий на разные голоса рассказать извечную историю о поисках любви и счастья, которых так остро не хватает всем, вне зависимости от уровня общего образования.

Рекомендуем также прочитать статью про «длинный список» номинации «Иностранная литература».

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Подписывайтесь, скучно не будет!