Пак Чжун Гон, кинодокументалист и этнограф, Республика Корея
Фото автора
За многие годы этнологических исследований в России мне довелось участвовать в нескольких больших проектах по изучению жизни коренных малочисленных народов Севера. В том числе – съемках документального фильма «Последняя тундра» (The Last Tundra), вышедшего на телеканале SBS в 2010 году. Этот фильм – одно из первых и самых заметных событий для Республики Корея в сфере межкультурных контактов с северянами.
В этом проекте я выступал в качестве линейного продюсера и переводчика. Съемки проходили в 2009–2010 годах на территории Ханты-Мансийского, Ненецкого и Ямало-Ненецкого автономных округов России, и в их ходе я провел множество полевых исследований, которые затем использовал в работах под эгидой Института этнологии и антропологии РАН. После успеха «Последней тундры» интерес корейской аудитории к жизни северных народов значительно возрос, и национальное телевидение постаралось соответствовать запросам зрителей. Один за другим на телеканалах KBS, EBS и MBC вышли восемь больших документальных фильмов о жизни эвенов, эвенков, коми, ханты, манси, нивхов, нанайцев – при том, что ранее моих соотечественников интересовали только российские корейцы.
При работе в местах традиционного проживания ненцев нас особенно интересовали национальные праздники. Выдающийся русский культуролог и лингвист Михаил Бахтин придавал большое значение фестивалям как площадке межкультурной коммуникации, писал о карнавализации, то есть воздействии средневековых карнавалов на культуру и мышление человечества. В этом смысле праздники и регулярные ярмарки также играют важную роль в коммуникациях кочевников – тундровых ненцев.
Один из главных праздников в российских высоких широтах – День оленевода. Это лучшая возможность за короткое время познакомиться со всеми аспектами жизни не только автохтонных, но и всех проживающих здесь этнических групп. Кроме славянских и финно-угорских языков на празднике можно услышать речь на тюркских, иранских, палеоазиатских языках, попробовать не только северные деликатесы, но и блюда кавказской, центральноазиатской и других кухонь, послушать любопытные комментарии по поводу последних событий в России и мире. Все это очень важно для информационного обмена на прекрасном визуальном фоне, результатом могут быть судьбоносные решения – например, свадьба.
Помимо прямых контактов между кочевниками, большое значение имеют такие обязательные элементы карнавала, как театрализованные представления, спортивные состязания, песенные конкурсы, печатная продукция, изданная к событию. В тундре, понятное дело, иллюстрированные журналы и книги купить негде, поэтому многие берут их при выезде не только для себя, но и для товарищей по становищам. Наконец, оленеводы стремятся использовать время на праздниках для получения медицинской помощи.
Наша съемочная группа также была активным «культурным почтальоном» во время работы в Ямало-Ненецком и Ненецком автономных округах. Местные жители интересовались корейской флорой и фауной, спрашивали, разрешена ли у нас охота и рыбалка и пасем ли мы оленей. То есть именно сельское хозяйство, скотоводство и быт находились в фокусе интереса оленеводов. Особенно они любят сравнивать: природные условия на берегах Северного Ледовитого океана и Желтого и Японского морей, рыболовные снасти и виды рыб, гастрономические предпочтения, запреты для женщин, сезонные факторы. Как правило, разговоры проходили в чуме, во время чаепития, и информация для сравнения с северными реалиями живо интересовала каждого кочевника.
Нужно отметить несоответствие фактуры, которую члены нашей группы прилежно и усердно собирали перед поездкой, с реальной жизнью ненцев-оленеводов. Мы слишком полагались на книжные и интернет-источники (которых, впрочем, было недостаточно) и были поражены, что настоящие шаманы давно исчезли и северяне очень редко совершают обряды в честь родных богов. Слабо представляли мы степень проникновения современной техники в жизнь далекой тундры. Так, сцена в чуме с просмотром художественного фильма через спутниковый приемник ошеломила сначала нас, а затем и нашу телеаудиторию.
Удивление вызвало то, что вся работа в тундре строго разделена на мужскую и женскую, и что велика доля женского труда. В корейских традициях женщинам надлежало только содержать в чистоте жилье, готовить еду, стирать, шить, в старые времена даже запрещалось выходить из дома. Сейчас гендерная разница между занятиями практически стерта, тем не менее существует. А ненецкие женщины заготавливают топливо, воду, ставят и убирают чумы, что не отменяет работы внутри жилья. Как отмечает исследователь Галина Харючи, их жизнь очевидно тяжела в непростых природных и социальных условиях, при необходимости они должны пасти оленей, охотиться, рыбачить. В обязанности женщин входит обработка шкур и изготовление одежды, заготовка продуктов впрок, уход за детьми. Мужчины даже не топят печь в чуме, это случается с ними раз в жизни, после свадьбы. Большое впечатление на корейцев произвел сохраняющийся традиционный образ жизни ненцев: употребление в пищу сырого мяса, ношение меховой одежды и обуви, использование оленьих нарт в качестве транспорта. Особый интерес у нас вызвали торжественные случаи – свадьбы, похороны, рождение детей, обряды, посвященные предкам. Мы жили как настоящие оленеводы, участвовали в перекочевках (ямда) и сборе быков (ёрколава).
В свою очередь, мы сильно поразили оленеводов своей одеждой из полностью искусственных материалов и тем, что питались рисом, овощами, полуфабрикатами и другими консервированными продуктами. Почти все ненцы скептически относились к лапше быстрого приготовления доширак, и в конце концов мы стали есть то же, что и они, – строганину, кровь, оленьи субпродукты.
Больше всего нас удивил антропологический тип кочевников. Готовясь к поездке, мы проштудировали много справочной литературы и знали, что ненцы относятся к уральской контактной расе, браки с русскими имеют давнюю историю и потомство от них приобретает европеоидные черты. Согласно исследованию Елены Волжаниной, количество смешанных семей с участием ненцев постепенно увеличивается с начала XXI века, и в 2002–2004 годах среди ненцев Ямало-Ненецкого округа только 63,6% семей были мононациональными. То есть мы ожидали встретить практически гомогенную, близкую к европеоидам среду, и наличие людей с чертами, похожими на корейские, стало для нас откровением.
В фильме «Последняя тундра» часть происходящего комментировалась закадровым текстом на корейском языке, его написал профессиональный сценарист с помощью продюсеров и этнологов. Но имелось немало долгих планов без каких-либо комментариев и перевода. Корейская телеаудитория была впечатлена знакомством с повседневным кочевым бытом людей на самом краю земли, присутствием в ней элементов как традиционного хозяйствования (еда, одежда, домашняя работа), так и современности (спутниковые телефоны и телевидение, вездеходы и снегоходы, генераторы электричества). Жизнь в тундре без стационарных домов, магазинов и кафе вновь заставила моих соотечественников, привыкших к комфортным городам, задуматься о счастье, которое ищут все люди.
Полностью статья была опубликована в журнале «Человек и мир. Диалог», № 1 (2), январь – март 2021 г.