Шаманы и боги речного мира Елена ГЛЕБОВА, этнограф
Теги: Путешествия | Красивые места | Что посмотреть | Туризм | Амур
Фото автора
Одна из крупнейших рек Азии Амур с многочисленными притоками и широкой сетью озер на протяжении тысячелетий остается местом нереста огромных косяков лосося. Именно этот фактор повлиял на то, что здесь со времен неолита формировался хозяйственно-культурный тип оседлых рыболовов и охотников речных долин и морских побережий. В науке обширная территория между Хабаровском и Николаевском-на-Амуре определяется как Нижний Амур, где сложилась синкретическая рыболовная культура. Она соединила разнообразные промысловые и обрядовые практики, которые позволяли человеку выживать в суровых климатических условиях.
С Нижним Амуром связаны судьбы коренных малочисленных народов Севера — нивхов, ульчей, нанайцев, негидальцев, орочей, чье мировоззрение основано на анимизме, т. е. вере в одушевленность природы, и шаманском культе. В их речном мире, населенном духами — хозяевами местности, особое значение имели ландшафтные объекты — скалы, утесы, пещеры, валуны. Здесь совершали шаманские мистерии, приносили жертвоприношения, выстраивали диалог между человеком и богами. Многие нижнеамурские топосы и сегодня относятся к высшим духовным ценностям коренных этносов.
Пророчества шаманского бубна
Как правило, сакральная топография связана с мифологическими образами, местами обитания духов, родовыми культами, шаманизмом. В космогонических представлениях нивхов, нанайцев, ульчей и других здешних народов вселенная поделена на три основные, неразрывно связанные между собой сферы: небесную, земную и подземную. Символически эту схему воплощает Древо жизни, образ которого встречается в культуре многих народов мира. Его крона предназначена для богов, ствол — для человека и животных, корни скрывают потустороннее. Считается, что все три мира населены духами-хозяевами и их помощниками, обитающими на небе, в глубинах рек и моря, в скалах, огне. Посредником между человеком и высшими силами всегда выступал шаман, и только он мог донести до них просьбы о земном счастье или отвести беду.
Такую мировоззренческую и религиозную картину особенно отчетливо отражает легенда о шаманке, чья фанза стояла на вершине Амурского утеса. Еще до прихода русских на месте нынешнего Хабаровска находилось нанайское стойбище Бури, а утес Мама хурээни, или Старухина гора, для его жителей считался священным, ему поклонялись. Старая шаманка била в волшебный бубен и с его помощью могла излечивать болезни, просила богов о промысловой удаче. Бубен хранился в камне, и когда муж шаманки с помощью кузнечных мехов раскалял его докрасна, он выходил оттуда, собирая на яркий свет жителей стойбища.
Считается, что с приходом русских переселенцев загадочная фанза на Амурском утесе исчезла, природный объект для нанайцев потерял значимость, но стал визитной карточкой Хабаровска. Однако многие другие места, расположенные в самых дальних уголках Приамурья, сохраняются в культурной памяти коренных жителей как священные. Как правило, туда приходят без посторонних глаз, приносят дары (продуктовый набор включает в себя чай, рис, сахар, табак) и молятся каждый о своем. Нанайцы и орочи считают священными Змеиные скалы в районе села Новое Омми Амурского района Хабаровского края. Действительно, по форме они напоминают ползущих змей. Знающие люди и по сей день приходят перед охотой или рыбалкой к здешним духам-хозяевам с надеждой на удачный промысел.
Жители нанайского села Ачан в том же Амурском районе наделяют магическими свойствами гору Одзял и тоже обращаются к ней с различными просьбами. Правда, в последние годы посещение этого культового места стало частью программы этнических фестивалей, что, несомненно, разрушает зону сакрального. К счастью, с труднодоступными природными объектами этого не происходит, и у приверженцев древних традиций есть возможность совершать ритуальные действия (особенно если речь идет о поступлении в институт, службе в армии) у подножия горы Янги Сомалансал, что у озера Эворон, или трехглавой Янги Эркил на реке Амгунь, или у огромных валунов на озере Удыль.
В нижнем течении Амура, где зафиксирована максимальная отметка глубины — 56 метров, находится Тырский утес, берег которого никогда не затапливается. В комплексе местных верований и культов он занимает особое место, потому что здесь молились не только об удаче на рыбалке или охоте, но и о счастливой жизни в загробном мире. Утес был местом притяжения для самых разных народов. Издавна неподалеку селились нивхи, ульчи, нанайцы, негидальцы. В начале XV века представители империи Мин, стремясь расширить сферу влияния, воздвигли на его вершине буддийский храм Вечного спокойствия и установили стелы с надписями на китайском, чжурчжэньском и монгольском языках. Непокорные местные жители храм разрушили, однако в XIX веке русские крестьян-переселенцы построили на его месте православную церковь. Но и она не уцелела в вихре революционных событий 1917 года.
Пещера судьбы
Береговую территорию между нанайской деревней Сикачи-Алян и русским селом Малышево недалеко от Хабаровска называют бухтой сэвэнов (сэвэны — антропо- или зооморфные скульптурные изображения духов и их помощников. — Е.Г.), что указывает на ее особый статус. При определенном освещении расположенные здесь скальные образования и огромные валуны принимают черты человеческих фигур и предметов. Известный этнограф Л. Я. Штернберг в 1910 году зафиксировал со слов проводника-нанайца такие названия: девять шаманов, бубен, сэвэны, жертвенная свинья, гроб. В 1930-е годы проводивший археологические изыскания А. П. Окладников назвал этот историко-природный памятник Старухой, что связано с его центральным объектом — большим камнем, который нанайцы окрестили Дёлома мама или Каменная старуха. Ландшафтный объект связан с легендой о шаманке и семи ее дочерях. Во время одной из своих экспедиций я записала вариант сюжета, рассказанный учителем истории Сикачи-Алянской школы Светланой Оненко. Суть его в том, что дочерей шаманки злой дух заточил в царстве мертвых — буни, и она отправилась к ним, узнав, что вход в потусторонний мир лежит через пещеру. Младший сын шаманки решил вернуть сестер, смело сражался с духом, и в какой-то момент врата в царство мертвых открылись, выпустив пленниц. Но враг оказался сильнее, он поразил юношу, а шаманку с дочерями превратил в камни.
Каменная старуха остается объектом поклонения нанайцев. Светлана Оненко рассказывала, что в 1970-е годы, когда в теплый сезон жители Сикачи-Аляна ездили за покупками в Малышево на лодках, они обязательно причаливали к ней, угощали табаком, конфетами, просили удачи. Сегодня к Дёлома мама приходят реже, но, по сведениям петербургского этнолога С. В. Березницкого, тропа к каменному сэвэну не зарастает: время от времени поклониться шаманке из легенды приезжают жители других национальных селений Хабаровского края.
Они верят, что Старуха охраняет вход в буни. Пещера, символизирующая врата, в настоящее время трансформировалась в особое место, где, по поверью, можно узнать свою судьбу. Если войти внутрь и стены как бы сомкнутся, значит, предстоит трудная доля. И наоборот, если внутреннее пространство покажется просторным, дальнейшая жизнь будет счастливой. Интересно, что в пещеру судьбы решаются заглянуть не только нанайцы, но и русские. Еще с бухтой сэвэнов связаны современные предания о непочтительном отношении к святыням и неминуемом наказании. Жителям Сикачи-Аляна знакома история о том, как в 1980-е годы во время возведения дамбы для получения строительного материала взорвали скалы, символизирующие четырех дочерей. Старожилы возмущались, предрекали беды. И действительно, свидетельствует Светлана Оненко, на дамбе в разное время утонуло немало людей.
Палец горного духа
Возвышающийся над Амуром утес Аури и сегодня один из самых знаковых духовных центров ульчей. В советское время у его подножия находилось небольшое селение, на вершине стоял маяк, помогавший речным судам благополучно миновать довольно узкий изгиб реки. Это не нарушало ауры утеса, название которого в переводе с ульчского означает «спящая гора», местные жители относились к нему с большим почтением. Когда в 1950-е годы повсеместно укрупняли колхозы, жителей Аури заставили перебраться в соседнее село Булава, но они продолжали приезжать сюда и поклонялись священному месту.
До Аури можно добраться только на лодке. Впервые я побывала там в 2010 году в сопровождении бывшей смотрительницы маяка Веры Георгиевны Ангиной и местного резчика по дереву Ивана Павловича Росугбу. Когда мы поднялись на вершину, мои спутники разложили на земле небольшие свертки с подарками, потому что в священные места нельзя приходить с пустыми руками. Через несколько минут в небе появился белохвостый орлан, и проводники удовлетворенно заметили: «Хозяин прилетел. Доволен».
Если плыть на лодке мимо Ауринского утеса, справа от его монолитной отвесной стены можно увидеть большие скальные образования, напоминающие по форме столбы. Местные называют их Пальцами горного духа. Здесь когда-то обитал великан Кальдяму и охранял эти места. Он охотился и рыбачил, а свою лодку привязывал к тем самым каменным столбам.
Интересные предания сохранились о Белой горе на берегу Амурского лимана между нивхским селом Пуир и русской деревней Макаровкой, с вершины которой спускается каскад светлых камней. В древности внутри Белой горы жили нивхи, и она служила им надежной защитой от воинственных айнов.
Уснувший дракон
Нанайское село Кондон считается одним из самых древних поселений в Приамурье. В XX веке здесь работала археологическая экспедиция под руководством академика Окладникова, а среди найденных артефактов наибольшую известность получила антропоморфная глиняная статуэтка — так называемая Кондонская Нефертити, относящаяся к IV–III тыс. до н. э. Кондон расположен вдоль реки Девятки, берущей начало в озере Эворон, и с одной стороны отгорожен грядой сопок Кайласу (это имя хозяина земли дракона Мудура. — Е. Г.), называемых еще Кондо-хурэни. Этот величественный ландшафтный объект нанайцы всегда наделяли магическими свойствам, и он действительно защищал местные народы от несчастий. Могучие сопки стали для жителей Кондона надежной стеной, и известно, что в XIX веке они препятствовали проникновению эпидемий оспы и чумы.
Возникновение Кондо-хурэни, и по сей день сохраняющего черты особого топоса, связано с мифом о крылатом гиганте, пролетавшем над здешними местами и решившем отдохнуть на берегу Девятки. Дракон уснул на сотни лет, а когда очнулся и собрался взлететь, ничего не вышло: выросшие на его теле деревья и кустарники прочно приковали к земле. Так и дремлет крылатое божество по сей день, но сон его чуток, а нрав суров. Это одно из табуированных пространств Нижнего Амура, где нужно соблюдать крайние меры осторожности: не разговаривать громко, не сквернословить, не трогать камни. Местные жители знают, что Кайласу нельзя тревожить понапрасну, и наиболее сильной по воздействию считают голову дракона. Древняя традиция жертвоприношений небесному божеству сохранялась в XX веке, когда в Кондоне для этих целей даже разводили свиней. В годы Великой Отечественной войны родственники ушедших на фронт мужчин приносили жертвы Кондо-хурэни и молились об их возвращении. Не утрачена вера в уснувшего дракона и в наши дни. Накануне важных событий, например, перед поступлением в институт или участием в фестивале, кто-то обязательно приходит к нему с подарками.
В речном мире немало мест, представляющих собой застывшие легенды. В нижнем течении Девятки есть еще одна священная сопка — Мория-хурэни, неподалеку от которой в незапамятные времена упала железная птица Кори, сраженная стрелой богатыря Мэргэна. Потемневшая от крови земля стала каменистой, и с той поры здесь ничего не растет. Два острова на озере Болонь — Ядасен и Гиульдеген — это окаменевшие жених и невеста. В нанайском селе Найхин и сегодня расскажут печальную историю о том, как не состоялась их свадьба. По традиции, девушка плыла к своему избраннику на лодке, но злая шаманка направила в ее сторону сильный ветер, сорвавший с головы свадебную шапочку. Все увидели, что у невесты нет волос, стали смеяться, и тогда она от стыда окаменела. Вслед окаменел жених, в камни и скалы превратились остальные участники драмы на реке. Многие столетия на остров Ядасен к «жениху» приплывали нанайцы и просили укротить ветер, мешавший рыболовному промыслу.
Одним из самых труднодоступных ландшафтных объектов Нижнего Амура можно назвать скальное образование Шаман-камень, расположенное среди тайги на вершине горы Адзии, по поверью, влияющее на судьбу человека. Его появление связывают с легендой о великом охотнике и дочери шамана, которые убегали, спасаясь от отцовского гнева, и окаменели. Объект нашел отражение в современной дальневосточной литературе: в фантастическом романе Константина Куралени «Шаман-гора» это место представлено как портал в параллельные миры.
Полностью статья была опубликована в журнале «Человек и мир. Диалог», № 2(11), апрель – июнь 2023 г.
