Тугулдур Мунхабаяр: «Монголия — место силы»

Актер из Монголии — об истоках любви к театру, «Тихом Доне» и Достоевском в Улан-Баторе

Теги: Монголия | Национальная культура | Кинематограф | Актеры | Театр | Спектакль

Обычно люди заболевают будущей творческой профессией с детства. Наш герой до 18 лет ни разу не был в театре. А сейчас Тугулдур Мунхабаяр — один из участников XV Летней театральной школы СТД РФ, известный у себя на родине актер.

Вы очень хорошо говорите по-русски. Где выучили русский язык?

Я окончил русско-монгольскую школу. Папа решил отдать меня туда, ведь в советское время и до 1990-х годов у Монголии и России были очень крепкие экономические и культурные связи. У папы тоже есть связь с Россией, он часто приезжал в Сибирь, подолгу жил там.

Что делал ваш отец в Сибири?

Занимался торговлей. А еще помогал русской бабушке, у которой жил в Красноярске. Недавно папа отдал мне свой дневник с записями того времени. Из этого дневника я немного узнал о своей матери. Оказывается, папа привозил ее в Красноярск, и они там вместе гуляли. В дневнике есть целый монолог — мамино письмо отцу. Это помогает мне осознать себя, почувствовать, кто я, откуда, какой была моя мама. Ее не стало, когда мне было около года, и я ее совсем не помню. Папа был еще совсем молодым, и родственники хотели взять меня к себе. Но папа ответил им, что сам вырастит своего ребенка, и я ему очень благодарен за это и за все, что он для меня сделал. Например, если бы он не отдал меня в русско-монгольскую школу, я бы вообще не стал артистом.

Где проходило ваше детство? Чем вы занимались, в какие игры играли?

Я вырос на отцовской ферме рядом с коровами и лошадьми. Учась в школе, летом уезжал к бабушке и дедушке в отдаленное село. Помню, что у меня там был друг — маленький теленок, я постоянно с ним возился. Даже пытался ездить на нем, как на лошади, скатывался, падал и снова пытался забраться ему на спину… А если он спал, ложился спать рядом с ним. Я научился доить коров и до сих пор очень хорошо это делаю. Пока бабушка и дедушка занимались хозяйством, играл в камешки, это монгольская детская игра. Знаете, подумал сейчас, что, видимо, тогда и началась моя любовь к театру: бегаешь один и хочется какого-то взаимодействия с партнером.

Интересно, а как вы поняли, что хотите стать актером?

Случайно. Я до 18 лет вообще не знал, что такое театр, не ходил на спектакли и совсем не интересовался ими, тем более что никто в нашей семье с театром не связан. Хотел стать экономистом и усердно занимался математикой. Но когда оканчивал 12-й класс, в Улан-Батор приехал набирать русско-монгольский курс заслуженный артист РСФСР Виктор Васильевич Мирошниченко из Кемеровского государственного института культуры. Это была его давняя мечта. Он зашел в наш класс, представился, рассказал о себе и пригласил всех нас на кастинг в Монгольский университет культуры. Я решил пойти на этот кастинг, посмотреть, что там будет. Пришел, увидел собравшихся молодых людей, и у меня вдруг начался страшный зажим. До этого я никогда не выступал перед большим количеством публики. Помню, только в школе танцевал на каком-то празднике, и когда все остальные ребята пошли налево, пошел направо. Но когда вошел в аудиторию, оказалось, я понимаю все, что говорит Виктор Васильевич, и мне стало легко. От этого появились уверенность и внутренняя свобода: я читал стихотворение о родине, пел «Подмосковные вечера», танцевал, сделал этюд. И не было никакого зажима, как будто я не на экзамене, а дома, на папиной ферме. Потом ушел в коридор ждать решения мастера. Думал в тот момент, что у меня вообще нет шансов, остальные ребята гораздо талантливее. И вдруг открывается дверь, выходит Виктор Васильевич и говорит: «Ты, кучерявый, зайди!». Тогда он еще не знал, как меня зовут. Он сказал, что берет меня на свой курс. Я обрадовался и стал звонить папе: «Меня взяли в Кемеровский институт! Папа, это бюджетное отделение! У меня будет профессия!». А папа не понял и спрашивает: «Какая профессия?». Потому что я до этого ничего не говорил ему о театре.

Он был не против, что вы станете артистом?

Папа был не против, хотя не очень верил в мой актерский талант и специально ходил к Виктору Васильевичу выяснить, есть ли он у меня. Виктор Васильевич сказал, что талант у меня есть, и папа успокоился и обрадовался.

Как вам жилось в Кемерово? Хватало ли стипендии на жизнь?

Учеба — один из самых ярких моментов в моей жизни. Приехав в Кемерово, я ощутил, что давно и очень тесно связан с Россией. Там нашел настоящих друзей, и мы до сих пор постоянно поддерживаем связь друг с другом. Всегда важнее не город, где ты живешь, а люди, которые тебя окружают. Во время учебы мне, как человеку лучше всех знающему русский, пришлось синхронно переводить на монгольский для однокурсников все сказанное педагогами. Иногда от этого у меня просто голова раскалывалась! Но зато помогло лучше понять профессию.

Если говорить о бытовой стороне жизни, то мы с однокурсниками занимались расчисткой снега ранним утром перед началом занятий. Это был наш постоянный заработок с ноября по май. Вставали в 5 утра и до семи расчищали снег. Мы относились этой работе как к физкультуре: приходили на занятия бодрые, проснувшиеся и готовые выйти на сцену. За расчистку снега получали неплохую зарплату и могли позволить себе кое-что купить. А на третьем курсе я с педагогом по психологии Ларисой Васильевной Мирошниченко подготовил доклад о прокрастинации для Международного психологического конкурса, занял на этом конкурсе первое место, и мне хорошо заплатили. Окончив институт, мы вернулись на родину, и я начал сниматься в кино и создавать театр.

В каких фильмах вы снимались?

В фильмах «Дурласан» в 2019-м, «Sigle Ladies 4» в 2020-м и «Legends of Olonkho Land» в 2021-м. Это международный проект якутского продюсера Марианны Сиэгэн, съемки начались в 2019-м, но помешала пандемия, картину удалось доснять позже, в 2021 году. Ее события происходят в XIII веке, а я играю монгольского воина.

Интересно, в Монголии за год снимают много фильмов?

Кино в нашей стране постепенно развивается. Сейчас снимают гораздо больше фильмов, чем несколько лет назад. У меня ощущение, что режиссеры сейчас так же часто снимают кино, как едят хлеб (смеется). К сожалению, министерство культуры страны не дает им денег, и приходится как-то выкручиваться самим. Поэтому кино всегда снимают быстро, а из-за скорости теряется качество. Если мне предлагают сниматься, я долго выбираю: всегда хочется попасть в качественный проект.

Какой театр вы создаете? Почему не пошли работать в Национальный драматический театр Улан-Батора?

Нас звали туда, и мы хорошо знаем его художественного руководителя. Но в театре уже сложилась своя структура. Не хотелось подолгу ждать ролей или бороться за них с другими артистами. Мы с однокурсницей Ариунхишиг Балжинням предпочли свободное плавание. Создали частный театр «U Stage» при киностудии «Ю-фильм» и играли на русском языке наш студенческий спектакль «Тихий Дон». Это очень интересный материал: мне кажется, что склад характера казаков, их внутренняя свобода и казачий быт в чем-то близки к монгольским. По-моему, это первый в Монголии спектакль по произведению русского писателя, который актеры-монголы играют на русском языке. Наши зрители — россияне, работающие в Улан-Баторе, и монголы, которые знают русский язык. Ставили спектакль «Душа подушки» по пьесе Олжаса Жанайдарова. Поработав два года, мы ушли оттуда и создали детскую драматическую студию при Русским доме в Улан-Баторе, преподаем в ней и ставим спектакли.

Хотелось ли вам после окончания института остаться в России?

Нет. Монголия — моя родина, место силы. Я хочу здесь жить и работать, и этому нет никаких логических объяснений! Мне хотелось поскорее вернуться домой, чтобы отец увидел, каким я стал, хотелось поскорее что-то сделать для театра на родине. Хотя, конечно, хочется быть в курсе того, что происходит сейчас в современном театре. Надеюсь, что у меня будут новые проекты в российском кино. В этом году во время Летней театральной школы СТД я познакомился с молодыми людьми из разных стран, мне кажется, что это откроет для всех нас новые возможности.

Чем вы занимаетесь с ребятами в своей детской студии?

Актерским мастерством, сценическим движением, танцем и сценической речью. Наши ребята играют на монгольском языке спектакль, в котором рассказывают о своей жизни, про первую любовь, о первых шагах в жизни, основанный на реальных событиях, и классику: спектакли по произведениям Чехова, Г. Х. Андерсена и монгольских писателей. К сожалению, в Улан-Баторе идет мало детских спектаклей.

Чему, на ваш взгляд, нужно научить современных детей?

Меня поражает то, что они постоянно сидят, уткнувшись в свои телефоны, не могут от них оторваться и друг с другом общаются тоже с помощью телефонов. Мне кажется, из-за этого ребята становятся излишне скромными, зажатыми, даже не умеют выговаривать какие-то слова. Я стараюсь сделать так, чтобы наши ученики раскрылись, начали рассказывать истории, которые никогда не рассказывали даже своим родителям, могли выразить свою обиду и боль. Я провожу с нашими ребятами тренинги, и они постепенно начинают смотреть на жизнь по-другому. Мне кажется, наша студия помогает им найти себя, обрести какую-то внутреннюю уверенность.

В Монголии люди часто ходят в театр? Любят его?

Да, конечно. Хотя он занимает не такое важное место в жизни людей, как в России, и театров у нас немного. В Улан-Баторе есть Театр оперы и балета, Кукольный театр, один Государственный драматический театр и несколько частных. Хотя в Монголии есть свои театральные традиции. Спектакли в нашей стране играли с незапамятных времен. Читал, что самые первые представления устраивали в юртах. Их драматургия была основана на народных сказках и легендах, артисты много танцевали, пели. Некоторые элементы этих представлений потом вошли в буддийскую мистерию Цам. Были придворные театры у князей, во время Белого месяца устраивали уличные представления театры кукол. По-моему, этот кукольный театр и стал «крестным отцом» всех драматических театров Монголии.

Мне кажется, что сейчас идет очень интенсивный процесс развития театрального искусства. Возвращаются домой режиссеры, выпускники ГИТИСа — и ставят спектакли в современном формате. Зрители, увидев их, начинают интересоваться театром, все это помогает процессу его обновления. В этом году в Государственном драматическом театре появилась очень необычная работа. Режиссер — выпускник ГИТИСа — поставил спектакль по «Преступлению и наказанию» Достоевского по-новому и неожиданно для монгольского зрителя. В Улан-Баторе привыкли к более традиционным постановкам, реалистическим декорациям. А здесь на сцене оператор с камерой, большой экран, на который транслируются лица героев крупным планом… Таких спектаклей у нас никогда не было. «Преступление и наказание» идет с большим успехом. Частные театры, о которых я говорил, показывают экспериментальные перформансы, ориентируясь в основном на американский театр.

А что такое Белый месяц?

В Монголии два самых главных праздника. Белый месяц — буддийский Новый год, который мы празднуем целый месяц, как в Китае. Ездим к родственникам, дарим друг другу подарки и едим разные вкусные вещи. И праздник середины лета Наадам, с 11 по 13 июля. В эти дни проходят «три мужских игры»: соревнования по монгольской борьбе, стрельбе из лука и скачки. Но больше всего я люблю Белый месяц. У нас принято держаться одним кланом, семьей. Практически на каждом углу Улан-Батора у живут мои родственники, и Белый месяц — время, когда ты можешь и должен повидаться со всеми, и все стараются повкуснее тебя угостить. Например, я очень люблю буузы, а во время Белого месяца ими обязательно угощают, и невежливо отказываться. А это так вкусно! Когда ты уходишь из гостей, тебе дарят подарок. На следующий день ты отправляешься в гости к другим родственникам. Бывает, что за Белый месяц я поправляюсь на несколько килограммов (смеется).

Вы тоже участвовали в скачках и стрельбе из лука во время летних праздников?

Нет, в них участвуют профессиональные спортсмены. Но я с удовольствием занимаюсь конным спортом и стрельбой из лука, это мое хобби. Перед началом съемок фильма «Single Ladies 4» — это фильм о монголах, живущих в XIII веке, — мне пришлось три месяца провести верхом на коне и стрелять из лука, чтобы выглядеть естественно во время съемок. Это так здорово: оседлать коня, проехаться на нем по полям, порадоваться жизни и почувствовать простор, свободу и сердце монгола.

Интересно, что вы делаете, если чего-то хочется добиться и не получается? Боретесь до последнего или по-буддистски тихо отступаете?

Сначала пытаюсь добиться своего: пробую подойти то с одной стороны, то с другой, использовать другие средства, выслушать советы умных людей. Но если то, что я хочу, никак не получается, тогда лучше отойти и заняться чем-то другим. Хотя бы на время.

Полностью интервью опубликовано в журнале «Перспектива. Поколение поиска» №11/2022.